Лезги ким

ЛЕОНТИ МРОВЕЛИ

По преставлении святого мученика Арчила остались у /249/ него сыновья Иован и Джуаншер. Отправился Иован в Эгриси и забрал с собой мать и двух сестер. А Джуаншер с двумя (другими) сестрами остался в стране Картлийской и Кахетской. Сестра же младшая его была прекрасна ликом, и слухи о красоте ее дошли до царя Хазарского Хакана; прислал он гонцов, дабы выпросить Шушан себе в жены, взамен обещав пособить в борьбе с сарацинами. И когда посол Хакана подступил (к Картли), Джуаншер поведал обо всем своему брату и матери. Однако они не поддались и ответствовали: «Уж коли станет нам невмоготу, то лучше удалиться в Грецию и обратиться к христианам, нежели позволить язычнику опохабить дитя наше». И Шушан гневно порицала Хазарского царя 1.

Спустя три года после этого снарядил Хакан спасалара своего Блучана 2; прошел он дорогу Лекетскую 3 и вступил в Кахети; осадил крепость, в которой пребывали Джуаншер и сестра его Шушан и дней через малость овладел (крепостью) и увел их в плен; сокрушил город Тбилиси, полонил Картли и всю эту страну /250/.

И когда они ступали по дороге Дариалана 4, Шушан молвила однажды брату своему: «Лучше мне помереть, дабы господь сопричастил меня святой матери, нежели быть посрамленной язычником». И тут же выщербила из перстня своего драгоценный камень, высосала скрытое под ним смертное зелье и тотчас пала мертвой.

Затем прибыл Блучан к Хакану и представил ему Джуаншера; поведал также о кончине сестры его Шушан. И разгневался (Хакан) за то, что не принесли тела усопшей, узреть которое он желал. Схватили Блучана, накинули ему на шею аркан, отдали двум всадникам на растерзание и оторвали ему голову немилосердно. По истечении семи лет Хакан отправил Джуаншера в собственную страну, одарив его обильно.

Но отныне стало убывать царство великих царей Хуасроанов 5. Прежде возросло господство сарацин и отныне страна эта подвергалась их постоянным набегом, и разорению. Затем возникло множество мтаваров на земле Картлийской, и разразились меж ними усобица и вражда. И если кто и выходил из детей Вахтанговых достойным, быть царем, тут [48] же обрекался сарацинами уничижению. Ибо захватили сарацины город Тбилиси и превратили его в столицу свою 6; получали с нашей страны дань, которую называют харадж. Ибо по промыслу вышнему в наказание за грехи наши паче возвысилось племя агарян /251/.

Оный Джуаншер женился на деве из рода Багратионов 7, дочери Адарнасе по имени Латаври. Но мать корила его за тот брак, ибо не ведала она достаточно, что исходят они из рода пророка Давида, который нарекался божьим отцом по плоти. Но как узрела супругу сына своего, возлюбила ее и благословила.

Спустя много лет после того пришел агарянин эмир по имени Хуасро 8, что правил в Армении, Картли и Эрети; он восстановил разоренный хазарами город Тбилиси.

Когда же ослабли греки, отложился от них эристав абхазский по имени Леон, племянник эристава Леона, которому дана была в наследство Абхазия. Сей второй Леон был сыном дочери хазарского царя, и с помощью его и отложился он (Леон) от греков, присвоил Абхазию с Эгриси до самого Лихи и нарекся царем абхазов, ибо мертв был Иован и состарился Джуаншер. (Вскоре) после этого помер и Джуаншер.

Но еще при жизни Джуаншера переместился Адарнасе Багратион в (свою) треть Кларджети, Шавшети, Ачары, Нигали, Асиспори, Артани и Нижний Тао и крепости, которыми владели потомки царя Вахтанга. И ушел Адарнасе в Кларджети и там скончался /252/.

И по смерти Адарнасе господь умножил царство Ашота куропалата, распростершего свою власть над Картли (во всех) ее пределах. Маслама находился в ту пору в Греции 9 и вернулся обессиленный и посрамленный. Тогда же греческий царь пожаловал Ашоту титул куропалата 10. Сарацины же были обессилены, а Ашот возвеличен. В Тбилиси не осталось никого из сарацин, кроме сына Али Шуаба. В Кахети мтаваром был Григол 11.

В то же время выступил в поход Ашот куропалат, ему вспомоществовал царь абхазов Феодосии, отпрыск второго Леона, что был зятем Ашота куропалата. Явился Григол из Кахети. Поддержали Григола горцы цанары 12 и тбилисский эмир. И сошлись на Ксани Ашот и Григол. Обратили в бегство Григола /253/, мтавара Кахети, и овладели землями, коих отторг от Картли. Стал владетелем Ашот от Кларджети до Ксани.

Вслед за этим пришел Халил арабиец 13, сын Изида, и завоевал Армению, Картли и Эрети. Убили Ашота куропалата 14 в самой церкви в Гардабани 15, и кровь, пролитая им тогда, и поныне видна, как свежая /254/. [49]

И вновь заняли сарацины Картли 16. Удаляясь, Халил оставил там эмиром Али 17, сына Шуаба. Тогда же гардабанцы сговорились и выдвинули хорепископом Дачи 18, сына Иована Квабулисдзе, а после него посадили хорепископом Самоэла Донаури. В другой раз вновь пришел тот же Халил араб. Схватились с ним гардабанцы в Гавазе и обратили в бегство Халила и перебили множество (арабов) /255/. Вновь сел эмиром в Тбилиси Сахак, сын Исмаила 19. Однако Халил явился в третий раз, но был убит в Джавахети. И явился в Картли сын его Мохаммед. К нему примкнул Баграт, сын Ашота куропалата, и отдал ему Картли.

Выступил с войском тбилисский эмир Саак и спал в Рехи 20, а Мохаммед и Баграт забрали (крепость) Уплис-цихе 21. Пришли «ахи гардабанские на помощь Сааку; сошлись в Рехи, и произошла меж ними битва, но ни одна из сторон не смогла преуспеть (и таким образом разошлись). Снялся Мохаммед и удалился в Бардав 22.

До сего времени прошло двести девятнадцать лет с тех пор, как явился Мохаммед, заложивший сарацинам основы веры /256/ 23.

Пришел тогда из Багдада турок Буга, холоп Амир-Мумна, приславшего его во главе большой армии. Сокрушил он всю Армению и увел в полон всех ее мтаваров и (затем) пришел сюда и осадил город Тбилиси, ибо не повиновался ему эмир Саак. Убил Саака, сокрушил Тбилиси, предал огню и разорил все окрестности его.

Но царь абхазов Феодосии 24 выступил супротив него и стал в Кверцхоби. Проведав об этом, Буга выставил против (Феодосия) спасалара своего Зирака и Баграта, — сына Ашота куропалата. Схватились и обратили абхазов вспять, погибло множество людей. Царь Феодосии бежал по Двалетской дороге 25.

Перед бежавшими вновь (нежданно) предстали гардабанцы в Джварис-Гверди 26 и премного навредили (отступавшему) воинству. Как только Буга узнал об этом, всем своим (станом) двинулся и прибыл в Чарталети, расположился здесь, взял у мтиулов заложников триста человек, пытался вторгнуться в Овсети и дошел до Цхавата. Но армянский эристав Абулабаз и Гуарам, сын Ашота, написали мтиулам не впускать (к себе Бугу). Они же принесли в жертву заложников своих. Бог шел им в помощь, ибо когда предстали перед врагами и сразились, начался снегопад. Одарил господь их мощью, и погибло бесчисленное множество воинов сарацинских; и кони их поедали шабину и был большой [50] падеж. Однако числу воинов (неприятеля) не видно было ущерба, ибо было их около ста двадцати тысяч.

Ушел отсюда (Буга) и перезимовал в Бардаве. Схватил сына некоего священника, который сделался здесь мтаваром, и сокрушил Гардабани. Отверз ворота Дарубанда и вывел триста домов хазар и насадил ими Шамкор 27. По Дариалану вывел /257/ сто домов овсов и насадил ими Дманиси 28, соблаговолил летом вторгнуться в Овсети. Когда же Амир-Мумн разведал о помыслах племени хазар (против него), он сообщил Буге отдать Картли Хумеду 29, сыну Халила. И ушел Буга, а эмиром остался Хумед, сын Халила. И отстранил эмир Хумеда и утвердил Исэ, сына Шихо, из рода того же Хумеда.

А хорепископом 30 был Габриел Донаури, брат Самоэла хорепископа. И ушел Исэ 31, а вместо него пришел другой эмир, Абрахам 32. И вновь вернулся (в качестве) эмира сын Халила Хумед и самовластно овладел он всеми этими странами: Арменией (Сомхити), Картли и Рани.

Удалился затем сын Халила (Хумед) и эмиром стал некто по имени Габулоц 33 — из подвластных Саака. Но Гуарам — сын Ашота куропалата — схватил Гобулоца и выслал его в Грецию, ибо подчинились ему гардабанцы и усилился (оттого) Габулоц. И Ашот боролся супротив племянника своего отца, брата Гуарама. Гуарам же сумел захватить Джавахети, Триалети, Ташири и Абоци и Артани. И воевал против сарацин: порою одолевал он их, порою — они его. Но Гуарам же поделил страну свою между братьями своими Адарнасе и Багратом; Абоци отдал шурину своему — царю Армении /258/.

В ту же пору пришел Георгий, царь абхазов, брат Феодосия и Деметрэ, сын Леона; силой овладел Картли и поставил эриставом в Чихе сына Деметрэ. Когда же преставился Георгий, царь абхазов, сын Деметрэ пребывал в малолетстве, звали его Баграт, и известен (он) как изгнанник. Супруга царя Георгия умертвила сына Деметрэ, эристава Чихского, соблазнила мтавара Иованэ Шавлиани и тело Баграта выбросили в море. Но господь спас его, и он достиг града Константинополя. И женил царь Иован сына своего-Адарнасе на внучке Ашота и дочери Гуарама. Помер Иован, царь абхазов, и царствовал вслед за ним сын его Адарнасе. И Липарит 34 овладел землями Триалетскими, воздвиг крепость Клде-карскую и доброхотно сделал своим патроном Давида, сына Баграта /259/.

А Насра, сын Гуарама, и Гурген были на стороне абхазов, Давид и Липарит пособляли армянам, и воевали армяне и абхазы из-за Картли. В ту пору постригся в монахи Гуарам.

И по смерти хорепископа кахов Габриеле Донаури, [51] хорепископом воссел Фадла аревманский, личность мудрая и (хорошо) сведущая в делах.

В ту пору сын Гуарама Насра заманил (к себе) Давида, сына (царя) Баграта, двоюродного брат своего (Дословно: "сын брата отца своего") и умертвил его /260/.

И супротив Насра стали враждовать армяне, Липарит и картлийцы, и Ашот — брат Давида, а заодно с ними сарацины. Сразились с Насра и вынудили его бежать 35. И отобрали у него крепости. Отбыл (Насра) в Грецию к царю греческому.

И помер Гуарам, сын Ашота, и погребли его в Опизе 36, повторно им отстроенном /261/.

Баграт же, сын абхазского царя Деметрэ, находился в Греции, в Константинополе. Царь Греции дал ему войско и отправил его морем, и тот на кораблях подступил к Абхазии. Убил он Адарнасе, сына Иована, и овладел Абхазией, женился на вдове его, дочери Гуарама. Привел Баграт, царь абхазов 37, своего шурина Насра и дал ему свое войско. Насра же овладел тремя, Гуарамом построенными, крепостями в Самцхэ: Одзрахэ, Джаварисцихе и Ломсиана 38.

Пришли Гурген и Адарнасе, сын Давида, вспомоществовали (им) армяне, вступили в бой на берегу Куры; одолели абхазов, убили Насра и мтавара овсов Бакатара и эристава абхазов /262/.

А хорепископ Фадла усилился и подчинил себе гардабанцев. После него хорепископом сел Квирике. (Страной) Картли владели азнауры.

В ту пору пришел Констант, царь абхазов, овладел Картли. Против него стал враждовать царь армян Сумбат Тиезе-ракал; двинулся с войском большим и подступил к Уплис-цихе, собрали вьючные седла, положили их друг на друга, поднялись по ним и (таким образом) хитростью овладели крепостью. Однако добром породнились Сумбат и Констант и вернул он ему Уплисцихе и всю Картли.

После этого пришел (в Картли) эмир агарянин по имени Абул-Касим, сын Абу-Саджа 39. Его направил сюда эмир — Мум 40 с бесчисленно великим войском, которого не вмещала (наша) страна. Сперва он вторгся в Армению, сокрушил всю Армению, Сюник, Ваедзор и Васпуракан. Армянский царь Сумбат, не устояв против этой грозы, спасся бегством и обратился к горам абхазским, где и пребывал /263/.

И пришел сын Абу-Саджа (Абул-Касим) в Тбилиси, в котором эмиром в ту пору был Джафар сын Али 41. Явился и подступил к Уджарме 42. В ней стояло триста человек, и воевали много дней. И когда они смекнули, что не в силах были [52] противостоять, (то) оставили (крепость) ночью и бежали: одни скрылись, прочих настигли люди (Абул-Касима) и истребили. Как только узнали защитники Бочормы о падении Уджармы, покинули крепость (свою) и бежали. Когда же пришли (неприятели) и увидели ее безлюдную, удивились: «Отчаянно сражались из-за загона 43, а (собственно) крепость-то (запросто) покинули». Взяли Бочорму, заняли крепость, а ограду Уджармы срыли.

Хорепископ же Квирике, видя, что иссякли силы его, вверился клятве, пришел и увидел (Абул-Касима); а он спросил: «По чьему совету ты пришел сюда?» Тот ответствовал: «По совету матери моей». И тот сказал: «Не причиню боли сердцу единородного чада матери». И возлюбил (хорепископа) за доблесть его и отпустил, но Бочорму оставил себе.

После этого он вторгся в Картли и опустошил ее. Но прежде чем (он успел) войти, (картлийцы) сами срыли ограды Уплис-цихе, дабы (арабы) не сумели им завладеть. Оттуда (Абул-Касим) отправился в Самцхе, разорил Самцхе и Джа-вахети, подступил к крепости Тмогви 44. Но как только испытал твердость ее и мощь, удалился отсюда в Квели, осадил ее и приступил к бою.

Был в ней юноша по имени Гоброн. Совместно со сверстниками своими он ежедневно устраивал отважные вылазки. Когда же супостаты взяли крепость, схватили (они) /264/ святого Гоброна и замучили. Мученичество его подробно описано святым отцом нашим епископом Стефаном Мтбевари 45.

Поднялся (Абул-Касим) оттуда и двинулся на город Двин 46. Явились и сообщили (ему), а именно: царь Сумбат вступил в крепость Капоети 47. Стремглав снялся с места и повелел воинам своим не пропускать живой души, не представив их ему. Пришел и подступил к крепости Капоети и всех (жителей), оказавшихся вне крепости, со всеми их домочадцами прибрал к рукам. Потому-то и сдали крепость и схватили Сумбата. Забрал (Абул-Касим) его в Двин и умертвил, вздернув на дереве.

По прошествии после этого нескольких лет и как только страна приустроилась, призвал хореписком Квирике абхазского царя Константа; вступили они в Эрети и осадили крепость Вежины 48. Царь абхазов подступил с вышних мест, а Квирике же — с нижней стороны. И когда осада подходила к концу и (должны были) взять крепость, явился патрикий Адарнасе и в Параскевис-джвари 49 предложили мир. Отдал царю абхазов Ариши 50, Гавази 51, а Квирике — Орчоби 52. И как только примирились — разошлись. Пришел царь абхазов Констант 53 и молился в Алаверди пред святым Георгием и украсил образ его золотом. А большую часть своего [53] войска отправил в путь обратный. Хорепископ Квирике оказал ему отменные почести и (Констант) удалился в собственную страну.

Спустя немного дней после этого преставился Констант, царь абхазов, и в стране абхазов на некоторое время наступила смута. Ибо было у Константа два сына /265/: старший и другой, младший, рожденный от второй жены. Старшего звали Георгий, младшего — Баграт. И была меж ними жестокая усобица, о чем подробно сказано в их Жизнеописании.

Баграт же этот был зятем эристава эриставов Гургена; вспомоществовал Гурген ему всеми силами своими. И до смерти Баграта не было мира. А со смертью его царство сполна принял царь абхазов Георгий 54. Был он преисполнен всякой добродетели, мужественный и многосильный, боголю-бив и более всего устроитель церквей, милосерден к убогим, щедр и кроток и исполнен всякого добра и благодеяний. Он устроил и управил все дела в отечестве и царстве своем возвел храм в Чкондиди 55, образовал епископат и украсил его мощами многих мучециков.

В ту пору преставился хорепископ Квирике и воссел хорепископом сын его Фадла; он воздвиг крепость Лоцобанскую 56. В эту же пору вторглись сарацины, коих именовали Саджами. Полонили Кахети, спалили Джвари во Мцхете 57 и удалились; ушли и захватили с собой крест пречистый и разрушили его. Но обуял их недуг живота и порешили они, что пострадали от (того) креста. Собрали его части и верну ли в Джвари, водрузили на место прежнее, уложив его собственное же гнездо /266/.

А в Эрети до царствования Ишханика первоначально все были в еретиках. А Ишханик был племянником (Дословно: "сыном сестры") эристава эриставов Гургена, и мать его царица Динар обратила в православие. А салары 58 овладели тогда Бардавом и Адарбадаганом.

А Георгий, царь абхазов, отдал Картли старшему сыну своему Константу /267/.

Как только миновало три года, стал (Констант) враждовать против отца своего и посягать на царство. И когда стали явными дела его, укрепился он в Уплисцихе, и здесь примкнули к нему тбетцы и много других азнауров.

Но как только царь Георгий убедился в отложении собственного сына, выступил в поход со всеми своими силами, привел тайоских царей, хорепископа Фадлу и подступили (совместно) к Уплисцихе. Произошло сражение многодневное, но так и не принесли ущерба крепости, ибо находилось [54] в ней множество (людей). В дни некоторые вступали в схватку конные, в дни некоторые — пешие.

Тогда царь Георгий стал сманивать (сына своего) с помощью азнауров из Сазвере 59 следующим образом: «Выходи, и мы отправим тебя в Абхазию, ты сделаешься там царем, а отец твой останется без (престола)». Он же поверил и доверился, но азнауры, что были при нем, советовали ему не поддаваться уговорам, однако он не внял им. Ночью один вышел он на плоте в Куру. И как только отчалил от берега Куры, стремглав кинулись на него, дабы схватить. Поняв их вероломство, он направил плот обратно, чтобы вновь войти в крепость. Не управились они с плотами и провалились на том же месте, где остановились их плоты. Поднялся шум, вышел царь и с ним все воины; окружили крепость снаружи. И с рассветом стали разыскивать. Он же, выбравшись из воды, вошел в расщелину скалы и скрывался там. Обнаружил его некто человек ничтожный, схватили и представили царю, а царь покарал его немилосердно: вначале выжгли глаза /268/, затем оскопили, и он умер. Азнауров же, что стояли в крепости, вывел на честном слове, тбетцев отпустил с миром и отправил их в Васпуракан 60.

Преставился хорепископ Фадла и хорепископом стал Квирике. Затем отложились азнауры гардабанские и начали сговариваться с царем Георгием. Выступил царь Георгий в поход, вошел в Кахети, сжег ее и сокрушил и вернулся в собственную же страну. Затем расположился вАтени 61. А сын его Леон был эриставом Картли и вновь настроил войско на подход в Кахети. Но Квирике, поняв, что невмочь ему противостоять, предстал перед ним. Однако вновь коварно замыслил бежать, но схватил его (Леон) и ушел в Кахети, чтобы забрать его домочадцев. Однако те бежали, ибо осведомили их о том азнауры Картлийские.

Брат хорепископа Квирике — Шурта примкнул к царю Георгию и поднес ему крепость свою Уджарму; завладели и другими крепостями кахетскими, за исключением трех: На-чевана, Бочормы и Лоцобани.

(Крепость) Лоцобанская принадлежала Иванэ Аршис-дзе. Он усилился и предал патрона (своего). Возвели Шурис-цихе и разместили в ней воинов. Крепость Марани находилась тогда (под властью) Хахуа, тоже Аршис-дзе, брата Иванэ; подобно своему брату он пытался держать крепость мощной дланью. Пришел царь и повелел устроить схватку войск. Овладели они искусно и схваченного Хахуа представили перед царем; царь отправил его и заточил в Джикети 62. Крепость Нахчеван принадлежала Фадле, сыну Квирике. Он также укрепился изнутри. Хорепископ Квирике, видя как ему недоставало сил, попросил гарантии /269/того, что отпустят [55] его живым и даровал царю Георгию Кахети. Но царевич Леон не помышлял отпускать Квирике, ибо и в первый раз не было на то его воли, но отец не послушался его. Квирике просил условия не брать в эту зиму крепость Бочорму и уйти после пасхи. Просьбу его уважили. Поэтому взяли крепость Нахчеван, а в качестве заложника — младшего его сына Давида, и отпустили в день Сретения.

Царь отправился в Абхазию, а Квирике вошел в Бочорму; готовился, помышляя уйти после пасхи. Тогда сговорились с ним азнауры картлийские и заодно кахетские: Годердзи Мгдеури, Мама Канчаели, Дачи Коринтели, Дачи и Иванэ Схвилосели, братья Сара и Григол Пхвенели и совместно с ними пятьдесят других азнауров и примкнули к Квирике. Начали они отвоевывать крепости и в течение немногих дней захватили все; разрушили крепости Шурисцихе и Лоцобанскую и вновь стал Квирике владеть своей вотчиной.

Пришли к царю Георгию и поведали о захвате Кахети. Тяжела была ему эта весть и стал винить всех тех, кто подвигнул его на отпущение хорепископа Квирике. И когда же прошла эта зима, вновь отправил свое войско под предводительством сына своего Леона. Вторгся он в Кахети и сжег ее. Во время этого похода сообщили ему весть: кончину великого и боголюбивого царя Георгия. Леон тут же призвал хорепископа Квирике, встретились они в Базалети 63, на берегу озера, сопутствуемые по одному всаднику и собеседовали целый день, прежде чем (Леон) сообщил о кончине своего отца .И высказал любовь и поведал о желании сделать сына его (хорепископа) зятем своим. Как только услышал о том Квирике /270/, спешился и с благодарностью поклонился ему,  возрадовался он миру и любви, но более всего — сватовству.

Вернулся Леон 64 и распростер власть на вотчину и царство свое, ибо тогда же вступил в Абхазию. Умножил господь царство его, подобно отцу его. И был он также боголюбив и преисполнен вяского добра. Он построил церковь в Мокви 65 и превратил его в храм епископства, благословил и сотворил всякий порядок. И как только он окончательно овладел царством своим, выполнил обещание, (данное) им хорепископу Квирике — выдал сыну его дочь свою в жены. Но спустя немного времени умерла дочь Леона. Вновь начал (Леон) враждовать против Квирике и посягать на Кахети. Двинулся в поход во главе огромного войска и расположился на берегу Арагви; изничтожил Мухнари 66, Херки 67 и Базалети. Во время этого похода он занемог, вернулся и помер.

Вслед за ним царем стал Деметрэ 68, брат Леона, и овладел (страной) Картли. Но на устройство царства его ушло некоторое время. Был у него в Греции брат Феодосий, и [56] люди некие страны нашей призвали его, дабы пошел он на брата своего. Ибо еще при жизни великого царя абхазов Георгия были посланы на воспитание в Грецию два сына его, Феодосий и Баграт, дабы после смерти его не было бы промеж них ссоры и борьбы.

Выступил Феодосии из Греции, пришел в Самцхе, стал у Маргис Мере 69, призвал месхских азнауров, собрал вокруг себя воинов, стремясь самолично овладеть вотчиной своей. Но царь Деметрэ двинул на него воинов своих, нагрянул врасплох и прогнали Феодосия. Ушел он в Картли и обратился к Адарнасе — мтавару Дзамскому; ввели его в крепость Дзама 70 и в окрестностях ее промышлял он дела свои /271/.

Тогда царь Деметрэ направил (против них) собственную рать. Подступила она к крепости Дзама, и длилась осада около трех месяцев. Весьма разорили окрестности крепости. Когда им стало невмоготу, просили клятны и заверений, что отпустят Феодосия и отправят его с миром. Они исполнили то и выпроводили (Феодосия) с миром. Пошел он к Давиду куропалату и провел у него год.

Вновь он двинулся из Тао на Кахети. Тогда прислал царь Деметрэ Феодосию и хорепискому Квирике посла его со словами: «Ввиду того, что брат мой явился из Греции, не прервется между нами усобица, доступная (описанию) слова человеческого. Теперь же ты ходатайством своим примири меня с братом моим и да будем оба равно владеть отчиною своей, как некогда были мы с Леоном; прими от меня заверения и посредников, а я с благодарностью восприму деяние твое». В ответ на эти слова царя Деметрэ, хорепископ призвал Феодосия и склонил его довериться (царю) и говорил: «(В случае чего) я буду мстить за кровь твою». И, (таким образом) доверив Феодосия брату, отправил его.

И повели его с клятвой и гарантией и поклялись перед Столпом животворящим католикос, архипастыри и вельможи все /272/. И предстал Феодосии пред братом своим и провел у него немного дней. Но Деметрэ забыл ходатайство божье и людское и дерзнул преступить клятву: схватил он Феодосия и выжег ему глаза. Когда же узрели это воочию пребывающие в отчине их, стали выставлять (в цари) брата его, коего именовали царем Чала. Но не в силах оказались осуществить это, ибо был Деметрэ сильным и отважным. Когда же преставился царь Деметрэ, все жители страны, видя, что не осталось (у царя) преемника в Абхазии и Картли, вывели Феодосия и утвердили его царем.

Тогда пришли кахи и подступили к Уплисцихе. Был в ту пору в Картли эриставом Иванэ Марушис-дзе, человек сильный и многолюдный. Он представил пред Давидом куропалатом [57] посла своего и предложил выступить с войском своим и взять Картли: или завладеть ею самому, или пожаловать ее Баграту, сыну Гургена, сына дочери Георгия — царя абхазов — и которому принадлежали со стороны матери Абхазия и Картли. Этот же Иванэ Марушис-дзе хотел (сделать) царем Баграта. Выслушав все эти слова Иванэ Маришис-дзе, выступил Давид куропалат и двинулся всеми силами своими и пришел в Картли. Узнав о приходе его, кахи удалились, словно беглецы, и оставили ему Картли.

Пришел Давид курапалат и прибыл в Квахврели 71, явился к нему Иванэ Марушис-дзе, принял от него Давид Уплисцихе и пожаловал его Баграту и отцу его Гургену, ибо не было сына у Давида куропалата, а Баграта, сына Гургена, он усыновил /273/.

Сей Давид куропалат возвеличился более всех царей таойских /274/. Ибо прежде всего был боголюбив и милостив к обездоленным, не горделив, миротворен и незлопамятлив, созидатель церквей, ласков и щедр, человеколюбив, покровитель монахов, паче добродетелен и преисполнен всякой благости. Он воздвиг монастырь и храм божий — святую церковь Хахульскую 72.

Когда же он двинулся в обратный путь, то оставил в Уплисцихе Гургена и сына его Баграта. В ту пору Баграт пребывал еще в несовершеннолетии, и поэтому (Давид куропалат) поставил ему в сопровители отца его Гургена. Созвал (Давид куропалат) картлийских азнауров и повелел: «Он есть преемник (царя) Тао, Картли и Абхазии, сын и воспитанник мой, я же его попечитель 73 и пособник; повинуйтесь ему все». Побыл он (здесь) еще немного дней и ушел в Тао. С истечением после этого некоторого времени, наступило новое злостное вероломство, как это заведено в обычаях картлийских азнауров: сговорились с азнаурами из Накурдеви и Саботари 74 и привели войска из Кахети; сдали Уплисцихе, схватили Гургена и сына его Баграта и царицу Гурандухт и увели в Кахети.

Тяжела была Давиду куропалату весть об этом. Со всеми силами своими вошел он в Триалети, дабы (затем) вторгнуться в Кахети. Когда же кахи узнали (об этом), послали ему гонцов и предложили условия перемирия: отпустили Гургена и Баграта /275/ и царицу Гурандухт, вернули Картли и Уплисцихе, а крепости Цирквали и Груи 75 оставили за собой. В ту пору Уплисцихе и Картли владела царица Гурандухт. Сия царица Гурандухт была дочерью Георгия, царя абхазов и матерью Баграта.

Прошло с тех пор три года, в Абхазии царствовал Феодосии Слепой. Разлагалась вся страна эта, сменились закон [58] и правление, установленные первыми царями 76. Взирая на все это, пребывали вельможи той страны совместно в великой печали.

Тот же Ивана Марушис-дзе изъявил волю привести Баграта царем в Абхазию. Вместе с ним все вельможные эриставы и азнауры Абхазии и Картли выпросили Баграта себе в цари у Давида куропалата. Он же нехотя и с большим трудом выполнил их желание, ибо, как я уже говорил о том, бездетным был Давид куропалат, Баграта же усыновил и воспитал для владения обеими частями Тао. Лишь когда остались страна Картлийская и Абхазия без преемника, отдал им, по уговору, а взамен забрал заложников.

Привели его в Абхазию, благословили на царство, и повиновались все воле его, ибо он уже был в возрасте совершенном. По прошествии после этого двух лет начал он править и радеть об исправлении дел, подобно деду своему, великому царю Георгию. И добавлю я, что во всех деяниях своих уподобился великому царю Давиду куропалату; а люди познали при нем свершение всякой добродетели. Отправил он царя Феодосия и дядю своего (Дословно: «брат матери») в Тао к Давиду куропалату, ибо увидел /276/ в этом лучший исход дела, дабы люди всякие — большие и малые — были бы в доброй надежде на него или в страхе пред ним за допущение беспорядков.

Вслед за этим пришел он в Картли с целью поправить дела расстроенные картлийские. Вступил в Тигву 77. Но в ту пору некоторые азнауры картлийские не желали прихода его, ибо розно правили делами картлийскими, хотя и пребывали в повиновении у Гурандухт.

Выставили они главарем Кавтара Тбели, отважились на борьбу и расположились у подступов к Могриси 78. Видя это, царь абхазов Баграт бросил клич своим воинам, и противники сошлись. Бежали картлийцы: одних перебили, других схватили живыми, прочие спаслись бегством и рассеялись. Вступил (Баграт) в Уплисцихе, отобрал крепость (Уплисци-хе) у матери своей, пробыл (здесь немного) дней, несколько поправил дела картлийские; забрал свою мать и ушел в страну Абхазскую. И словно кормчий многоопытный, управил он дела абхазские. Так что мало было людей, кто бы мог увидеть непокорных, вместо коих были возвышены верные и благонадежные ему.

После этого прошло несколько лет. Правил в ту пору в Клдекарской (крепости) эристав Рати, во власти которого были Атенская крепость и все земли Картли к югу от Куры, Триалети, Манглисское ущелье и Сквирети 79; не повиновался он подобру Баграту. [59]

Царь Баграт тайно собрал все свое воинство и вступил в Картли с целью захватить эристава Рати. Тогда же спешно поставили в известность Давида Kyponaлата, сказав следующим образом: «Отправляется он не куда-нибудь, /277/ но приготовился убить тебя». И Гурген, отец Баграта собрался в путь к сыну своему. Но Давид куропалит спешно двинулся, собрал рать свою и созвал всех царей Армении. В ту пору еще был жив дед Баграта, картвельский царь Баграт, который также явился к Давиду куропалату, опасаясь посягательства собственного сына Гургена на царство. И с войском огромным, коему не было числа, пришли и разместились в Дливе 80 и пустили рать на Гургена. Отправились навстречу Гургену и сошлись в Гардатхрили 81, у начала Шавшети; прогнали Гургена, удалился беглец и скрылся в крепости Цепти 82.

В ту пору Баграт вступил в Триалети и стал в Карушети. Отправил посланника, осмотрел войска и понял, что невмочь ему противостоять Давиду куропалату. Тогда он оставил войско на своем месте и сам единолично предстал пред ним; просил прощения и заявил: «Пришел я не за чем-нибудь, но лишь из-за неповиновения Рати». Он же отпустил «его, сказав: «Говорили мне, что пришел ты, чтобы умертвить меня, но ныне я узнал истину о твоей невиновности и даю тебе свободу против Рати: подчини себе его угодным тебе образом».

И вернулся он преисполненный радости и пошел вновь в Абхазию, дабы не дать Рати повода для подозрений и напасть на него внезапно и врасплох. С наступлением зимы явился он со всеми своими силами и подступил к Клде-Карской (крепости). Видя это, Рати со своим сыном Липаритом вышел вон (из крепости) /278/, взмолился царю абхазов Баграту и отдал Баграту собственную крепость, сам же сел в вотчине своей Аргвети.

Когда вновь прошло с тех пор некоторое время, как сказано мною вначале, (царь Баграт) привел в порядок и (наладил) правление всех дел абхазских: непокорных ему отстранил от дел вельможных, а их места насадил верными, беспрекословно исполнительными и покорными воле его. И преуспел он в правлении своем более прочих царей Абхазии и Картли. И умножилось войско его, как ни в одно из прежних времен.

Двинулся всем своим войском, вошел в Картли, отправил послов в Кахети и (стал) домогаться находившихся под властью (правителя Кахети) картлийских крепостей. Хорепископом в то время был Давид 83. Он не изъявил желания сдать крепости и ответил так: «Поелику ты посягаешь на [60] крепости, пусть убедят нас мышцы и битва. Я же предстану пред тобой на Ксани».

Разгневался Баграт, царь абхазов и картлийцев. Куропалат был в ту пору в Дливе, где правил он делами Тао и Картли. А Тао он самолично владел по кончине отца его царя царей Гургена. Послал он спешно (ему) представителя /279/, пригласил войска абхазские и картлийские, сам же двинулся с воинством из верхней части своих владений, прошел Триалети, прошел Мцхетский мост 84 и примкнули к нему абхазы и картлийцы. Расположился в Тианети и начал громить Кахети. И не мог ему противостоять Давид, ибо неисчислимы были силы (Баграта). Начал воевать против крепостей и тогда же обрел страну Эрети, поставил мтаваром Абулала 85 и вернулся восвояси.

В ту же самую пору, когда вернулся царь абхазов Баграт, вновь откололись люди Эрети и примкнули к Давиду 86; (и) занял Давид Эрети. Спустя некоторое время после этого он помер. Вновь вошел Баграт со своими войсками в Эрети и во второй раз занял ее. Самолично прибрал царицу Динар, стал посягать на Кахети и силами своими недосягаемыми захватил крепости кахетские. Запер Квирике в Бочорме, в течение года осаждал крепость войском, а затем взял Бочорму. Завоевал он полностью Эрети и Кахети, захватил Квирике и держал его при своем дворе.

В ту пору возвысился эмир гандзийский Фадлон 87 и начал непрерывно теснить эриставов эретских и кахетских, время от времени устраивать коварные разбои, опустошения и полон. Видя наглость его, великий царь Баграт разгневался и преисполнился мести. Привел в готовность всю свою рать, отправил гонца к шаханшаху Гагику — царю армянскому; призвал его на месть Фадлону. Тот же весьма возрадовался, спешно собрал все /280/ свое воинство и пришел и предстал перед царем абхазов Багратом. Сошлись оба в Дзоракерте. Двинулись против слишком обнаглевшего Фадлона, ненавистника христиан, всеми мерами помышлявшего о погибели служителей креста. Но как только он увидел силы их непобедимые, оробел, повернул вспять, отступил с намерением
скрыться в укреплениях.

Великий и облаченный мощью царь Баграт полонил земли Рана, подступил к городу Шамкору, выставил у стен его камнеметы и в течение немногих дней раздробил стены Шамкора. На следующий день он намеревался сокрушить и захватить этот город. Но в ту ночь Фадлон отправил к нему посланника с просьбой о пощаде; обещал служить ему в течение всей своей жизни, согласился на дань и письменно заверил самолично выступать против его супротивников. Тогда велел (Баграт) всем вельможам собраться пред собой и прежде [61] всего повелел им держать город тот своими силами. Рассмотрели, рассудили и доложили, что это никому не по силам, а паче потому, что из-за прочих военных дел не было у них досуга.

Вновь повелел он собраться и вынес решение заключить с Фадлоном мир. И все они, по разумению своему, признали это решение лучшим и предложили мир. Отправил он посланника и через него сообщил об истинном мире. Тогда Фадлон преисполнился великой радости и все обещанное на словах исполнил на деле: сделал подношения великие и неисчислимые, одарил всех вольмож дарами обильными, и вернулся (Баграт) к себе победителем /281/ 88.

Этот великий царь построил Ведийский храм 89 и основал в нем епископат, заменив им Гудаквский епископат, пожертвовал множество сел со всеми ущельями и местечками, создал для него уложение, рукоположил и посадил епископа. И если кто соблаговолит узреть и убедиться в величии Баграта, пусть прежде глянет на великолепие Бедийской церкви и воистину чрез нее познает, что не было равного ему царя в стране Картлийсиой и Абхазской.

Он благословил церковь в Кутаиси великим и беспримерным уложением, ибо собрал всех ближних царей и католикосов, священноучителей и настоятелей всех монастырей и всех вельмож из Верхних и Нижних 90 земель его вотчины и царства, а также находившихся во всех прочих государствах.

Сей Баграт, царь абхазов и картлийцев, превзошел всех царей совершенством правления. Угождавшие ему и к нему стремившиеся — все сполна стали государями, а разделявшие с ним власть стали рыцарями-вассалами ему подвластными и (нелицеприятно) верными. И покорил господь ему врагов и супротивников его; одарил страну его миром и покоем твердым /282/. И не в силах кому-либо обстоятельно живописать все деяния его, из коих я поведал лишь малость, дабы сохранить их в памяти беспредельных времен.

Скажу и то, что после великого царя Вахтанга Горгасала не являл нам никто подобного величия, мощи и всякой мудрости; был он созидателем церквей, милосерден к убогим и для всякого люда — вершителем правого суда /283/.

Царствовал тридцать шесть лет и увенчанный старостью чудесной преставился в кроникон двести тридцать четвертый (1014 г.), мая седьмого дня в пятницу. В день кончины своей пребывал он в Тао. И прах его забрал эристав эриставов Звиад и упокоил в Бедии. [62] Царем после него стал сын его Георгий. Он также был преисполнен всякой благости /284/.

Этот же царь Георгий распространил власть свою над всей вотчиной своей в пору отрочества и юности, ибо стал царем, когда ему было (всего) двенадцать лет.

На седьмом году его правления (Т. е. 1021. Георгий I правил в 1014—1027 гг.) двинулся на него царь Греции Василий со всей ратью греческой и бесчисленными иноплеменниками 91. Однако Георгий выступил супротив него с многочисленным воинством. И много дней оба стояли лагерем на земле Басианской, не вступая друг с другом в сражение. Уклонился царь Георгий (от схватки), вступил в город Олтиси и сжег его. Оттуда выступил в Колу, и царь Греции Василий стал преследовать его по пятам, оказавшись у него в тылу. Схватились ариергарды войска Георгия и авангарды войска Василия и произошла большая битва в деревне, именуемой Ширимни 92. Было перебито множество с обеих сторон, были убиты вельможные эриставы. (В изданном С. Г. Каухчишвили КЦ «Эриставы и дидебулы» («Эриставы и вельможи»). Однако в наиболее ранних списках свода читаем: «Эриставни дидебулни» — «вельможные эриставы) Рати 93, сын Липарита, и Хурси. Но поздно дошел слух до царя Георгия /285/ о том, что идет бой против замыкающих (его рать) воинов. Тут же по повелению его все войско спешно привело (оружие) в боевую готовность. Рванулся вперед сам царь Георгий во главе воинов своих, ибо был он отважен и совершенно бесстрашный, словно бестелесный, и вместе с ним множество воинства его. Подоспел и Василий со всем своим войском. Расположились друг против друга и произошла битва мощная. Сокрушили множество греков, захватили трофеи. И затянулась меж ними битва настолько, что царь Василий стал готовиться к бегству.

Но смалодушничали грузины, повернули и двинулись вспять. Настигли их греки и зарубили множество (грузин). Достигло войско (греков) Артани, захватили и разрушили ее. Когда же царь Георгий отбыл в Триалети, (Василий) пошел за ним следом, сокрушил страну Джавахети и прошел Триалети. Вновь сошлись они, ибо Георгий укрепился, призвал силы из Кахети и Эрети, но не дали ему (возможности) вторично вступить в бой.

Удалился царь Василий из Триалети, прошел через Джавахети и Артани. И вновь с большим, чем прежде, рвением и мстительностью разорил эти земли; ушел и стал на зимовку в стране Халдийской, неподалеку от города Трапезунта. И (стали) обмениваться они послами для утверждения мира и любви. [63]

В ту пору в Греции произошла великая смута. Объединились Спаспет 94 и /286/ Царвез, сын отступника Фоки, и прибрали земли восточные. Василий оробел весьма. Однако уважил бог ему: Ксифий умертвил Царвеза и союзники отложились от мятежников. Ксифия же постигло возмездие за лживость (в отношении) Царвеза, ибо заманили его в крепость Даласаносы и схватили его в отместку за кровь сына Фоки, доставили /287/ царю Василию, а тот сослал его на какой-то остров. И таковым же многим мечами отсекли голову, среди коих был и Перис, сын Джоджика 95, родом из Тао, прочие же были греки.

Вновь вернулся Василий, вступил в Басиани, стал домогаться земель и крепостей, обещая мира и согласия. Поняв (ситуацию), царь Георгий отправил эристава Звиада с его же воинами и велел, соблюдая мир, на некоторое время отвлечь (Василия), а сам же последовал за ним с большой ратью. И рассудил он так: «Коли пожелает царь Василий мира — да будет так, но уж если пожелает войны — будем готовы и к ней». Кто же не желал оставаться в мире, стал готовиться к войне. И подошли к Василию, готовому к бою и расположенному лагерем, который греки именуют свидоксом.

Началось сражение, и обратили в бегство часть войска его (Василия). Рассвирепел царь Василий, велел принести древо животворящее и распростер на земле плат пречистый и произнес: «Боже! Коли предашь меня во вражьи руки, не поклонюсь я тебе вовеки». Из-за затянувшегося сражения были обращены /288/ вспять воины грузинские, и множество бегущих было посечено, (вражьими) мечами, другие же схвачены в полон. Забрали (греки) добычу обильную и тут же имевшуюся царскую казну.

И стал преследать царь Василий (грузин). Но вновь по-прежнему приступили к мирным переговорам, ибо (Василий) больно опасался мятежа в Греции. И положили мир н договор 96. Отдал царь Георгий в заложники сына своего трехлетнего Баграта и крепости, что прежде выдали ему (Василию) азнауры, а также прочие крепости, прежде пожалованные (Василием Багратионам), и затем четырнадцать крепостей, а также земли, коими владел Давид куропалат в Тао, Басиани, Кола-Артани и Джавахети. Некоторые же церкви, деревни и местечки этих земель пожаловал царю Георгию 97. И удалился царь Василий и увел с собой заложником царевича Баграта, сына царя нашего Георгия /289/, дав клятвенный обет, а именно: «На третий год верну сына твоего». И был он в течение трех лет в царственном граде Константинополе. И на третий же год вернул, как и обещал 98. [64]

Когда он возвращался в вотчину и царство свое, то его сопровождал катепан востока до рубежей его вотчины. Но как только тот повернул обратно, его настиг мандатур и предъявил катепану письмо царя Константина, в котором было писано следующим образом, а именно: «Волей божией преставился желанный брат мой, царь Василий и вместо него царем всей Греции становлюсь я. И каких бы пределов моих владений ни достиг Баграт, сын государя абхазов Георгия, верните его с поспешностью великой, дабы предстал он пред нами».

Когда же он прочел повеление царя, то проявил готовность вернуть (Баграта) обратно, соответственно данному указу. Мгновенно вернулся, дабы настичь (царевича). Когда же он приблизился (к цели), то увидел, какое великое множество предстало пред ним: вельможные эриставы и азнауры таойские, месхи и картлийцы, числу коих не было предела. Тогда отошел он в сторону и сказал подоспевшему мандатуру: «Ежели ты в силах, увлеки его, мне же сделать это теперь невозможно» /290/.

О, великое чудо и милость божия! Как скоро ты спас невинность (Баграта) из рук тех, кто вероломно замыслили возвращения его. И ежели кто (изъявит) желание узреть подобное поспешение господа, зрите и испытайте неисчислимую милость господню, оказанную оному царю абхазскому Баграту, и которая не постигла ни одного из прочих царей, о чем постепенно поведает вам предлежащее слово.

Когда же он уже предстал пред отцом своим царем Георгием в доме его в Кутатиси, узрели и родители сына своего, подобного им, невиданного и неизреченного добродетелями, совершенного ликом, о доблестях которого не в силах глаголить устам человеческим. Узрев его, возрадовались несказанно и благодарствовали бога. Стоял в ту пору кроникон двести сорок пятый (1025 г.).

Спустя два года, в лета почти молодые, преставился царь Георгий, преисполненный всякой добродетели, подобного которому не было среди предков его: по силе, молодечеству, храбрости, статью и ликом, познаниями /291/, совершенный в управлении царством. (Умер он) в кроникон двести сорок восьмой (1027 г.), в августе шестнадцатого (дня), на Триалетской земле, в местечке, что именуется Мкинвари или Ицрони. И
оставил он по себе людям своей вотчины и царства скорбь и печаль. Скорбели все о добродетели, юности и доблести его. Понесли его и погребли в храме в Кутатиси.

Осталось у него четверо детей: сыновья Баграт и Деметрэ, [65] да дочери Гурандухт и Ката; пятое дитя его Марфа была (до того) усопшей. После смерти великого царя Георгия девятилетний Баграт тут же был возведен в государи всей вотчины и царства своего Верхнего и Нижнего.

В ту же пору удалились в Грецию таойские азнауры: Ваче Каричис-дзе, Банский епископ Иован и с ними заодно множество азнауров таойских 99. Царь же Константин 100, спустя, примерно, год, отправил бесчисленное войско во главе с паракиманосом 101 /292/. Оно явилось и вторглось и разорило те же земли, что (в свое время) были разорены царем Василием. Вступило (войско) в Триалети и подступило к крепости Клде-Карской, (которая) в ту пору принадлежала сыну Липарита — эриставу эриставов Липариту. Собрал (последний) и прочих азнауров, укрепились в Гандзах и под крепостью схватились (с византийцами). Когда же паракиманос увидел, что ничем не повредит (осажденным), повернул вспять. Тогда же ушел в Грецию Чанчахи Палели, сдал грекам крепость Гарклобскую и примкнул к ним. И Арджеван и Хололас-дзе также сдали грекам крепость Церептисскую 102.

Когда же узрел Саба — епископ Тбетский, — что в Шавшети не стало более сил, воздвиг крепость на вершине Тбети, прибрал к рукам земли Шавшетские, проявил твердую верность царю абхазскому Баграту. Уважил господь ему и не отторгли враги у него страну его. Ибо в ту пору отправили паракиманос и проедрос 103 хартулара 10* Иована Банели, (ко торый) повел с собой также Валанга с большим войском и присовокупил к нему Деметрэ Кларджа 105, сына Сумбата, с целью переманить население страны 106 и тем самым привлекли к себе многих из мелкого люда. Вступил в ту же крепость Эзра Анчели, и все азнауры, (что выразили) ему единодушие, примкнули (к нему) в той крепости и укрепились паче /293/.

Крепость же Артануджская принадлежала эриставу Иовану Абусеру. В те времена в стране этой происходили войны, распря и множество взаимных набегов. И потому как чрезмерно волновалась страна эта, вновь уважил господь Баграту, царю абхазов и картлийцев. Постиг недуг смертельный царя Константина. Написал он (письмо) паракиманосу проедросу, отозвал обратно. Тот же спешно пошел (на зов), но прежде чем достиг (Константинополя), преставился царь Константин. Перед кончиной посадил он другого царя, коего звали Романоз 107 и выдал ему в жены дочь свою Зою /294/.

На третий год после этого царица Мария, мать царя абхазов Баграта, отправилась в Грецию искать мира и согласия, а также выхлопотать сыну своему сан куропалата, как [66] заведено то в обычае и распорядке их дома, да привести сыну невесту.

Когда же предстала она пред царем Греции, тот с радостью исполнил все желания ее: дал клятву и гарантию союза и любви, и составил златопечатную булу, пожаловал: (Баграту) сан куропалата и выдал в замужество ему царевну Елену /295/.

Вернувшись в вотчину сына своего, в страну Тао, царица. Мария поднесла ему сан куропалата; справили свадьбу благословили ему (царский) венец в Бана.

Спустя немного времени скончалась царица Елена в Кутатиси, и женился царь Баграт на царевне Борене, сестре Дорголела, дочери овсского царя.

Кроме того, у царя Георгия остался в Анакопии и другой сын — от второй жены, — дочери овсского царя 108. Среди некоторых азнауров бродили различные толки, а отрок по имени Деметрэ был мал. Но не (смогли) воцарить его, хотя кое-кому и приходилось по душе, и не сумели его переманить к себе ни царь Баграт, ни мать его, ни главные вельможи их царства. Не мог он (Деметрэ) оставаться и ушел из царства своего и обратился к царю Греции и отдал ему Анакопию. С тех пор и поныне отошла Анакопия от царя абхазов /296/.

 

После этого Баграт усилился и овладел Верхней и Нижней частями своей вотчины.

Великий Фадлон дурно поступал и привередничал со всеми предводителями его (Баграта) царства. И покуда был отроком Баграт, собрали войско его царства, сговорились с Липаритом и Иванэ Абазас-дзе; пришел и великий Квирике, — царь ранов и кахов; Давид — царь армян; Джафар— эмир Тбилисский. По уговору Квирике все они собрались против Фадлона в Эклеце 109. Обратили в бегство Фадлона, перебили войско его, захватили добычу и большие сокровища. Отныне и до самой смерти злокозничал Фадлон.

В ту же пору малолетства царя Баграта Липарит — сын Липарита — и Иванэ Абазас-дзе, — эристав картлийский,— заманили тбилисского эмира Джафара в Мухатгверди 110, схватили его там и (затем) долго держали его в заключении да изъяли у него Биртвиси /297/. Сжалился нам ним царь абхазов и отправил его эмиром в Тбилиси. И отныне возникла вражда между Липаритом и эмиром.

Спустя немного времени Липарит призвал Баграта к захвату Тбилиси. Войска царя абхазов подступили к Тбилиси с этого берега Куры, с высот и низин; с другого берега реки, со стороны Исани, подступили войска кахов и эров. Тогда же неким рабом 111 овсом был убит великий царь кахов Квирике, ибо в бою царь Квирике убил овсского царя [67] Урдуре. И (таким образом), из кровной мести был убит рабом овсом царь Квирике во время охоты в горной местности Парадзи.

В то время в Кахети царем был Гагик, сын армянского царя Давида Самшвилдского и Дзоракетского и племянник (Дословно: «сын сестры») Квирике. И воевали они два года против Тбилиси 112. В ту пору эмиром состоял Джафар сын Али. Жители Тбилиси были столь стеснены, что за литру 113 ослиного мяса платили пятьдесят драхм 114 и не смогли они вынести голода и противостоять ожесточенной осаде. Жители Тбилиси порешили сдать город. В ту пору осады этого города войска царя абхазов захватили крепости Орбети и Парцхиси. Эмир снарядил свое воинство, построил плоты и челны, дабы ночью отправиться в Гандзу к сыну Фадлона Лашкарию 115. А некоторые из вельмож царя абхазов втайне от Липарита советовали царю не изгонять эмира и втайне же от Липарита навязали эмиру мир, объявили об этом и утвердили его эмиром /298/ в Тбилиси 116. Царь абхазов привлек кахов, Ашота — мтавара из Марили, зятя (Дословно: «муж сестры») царя Квирике и заодно Хахвилу Гурта Джварисцихского. Вторгся царь абхазов в город и стал враждовать с кахами. Отныне Липарит стал зловредничать в отношении своего патрона.

Двинулся царь абхазов в поход на Кахети, сошелся (с кахами) и вступил в схватку на горе (архангелов) Михаила и Гавриила. В бою им были схвачены: Стефаноз Варджанис-дзе, эристав Панкиси; Ваче сын Гургена Бери, эристав Хорнабуджский; Джеди сын сестры Годердзи, эристав Шторский и Мачельский. Перевалил Тианети и сжег дворец Бододжи, славное здание, возведенное великим царем Квирике. И все эти эриставы покорно сдавали ему свои твердыни; но не вступили (воины царя абхазов) в Кахети, вернулся, ибо Липарит стал проявлять заботу о предательских делах своих.

Спустя немного времени вывел Липарит из Греции брата Баграта Деметрэ с войском греческого царя 117. Примкнули к нему и некоторые прочие вельможные азнауры, обошли верхние области и вошли в Картли, подступили к Атени и местами сожгли Картли.

С Липаритом были кахи и греки, но не сумели они взять Атени, ибо владетелями крепости являлись люди, твердо преданные Баграту, кроме Парсмана Тмогвели и Бешкена Джакели — эристава Тухарисского. Ушли в Джавахети и начали возводить стены (вокруг) Ахалкалаки, ибо в ту пору город не был огражден стенами. Наступала зимняя пора; грекам вздумалось идти восвояси. Замирился Липарит [68] с царем абхазов: пожаловал царь (Липариту должность) эристава Картли. Удалились греки в Грецию и забрали с собой Деметрэ /299/.

Вновь усилился и возвысился царь Баграт в царстве своем. Настало время благодатное для Баграта; примкнул к нему вест 118 с девятью твердынями Анийскими, за исключением Амберда 119. Вручили анийцы Ани 120 матери Баграта, ибо армяне приходились ей сородичами: была она, царица Мария, мать Баграта, дочерью царя Армении Синекерима.

Стояла пора весенняя, Баграт был в Абхазии; подступил он к Анакопии и приблизил час ее взятия. Но пришли к нему старейшины Тбилиси, ибо незадолго до этого скончался тбилисский эмир Джафар. Сулили (Баграту) город и спешно звали его к себе. Ушел он, а осаду Анакопии и воинов Абхазии поручил Квабулелу Чачас-дзе Отаго 121. Вернулся и пришел в Кутатиси, присоединил к себе войска кутатисские из Самокалако, азнауров Гурии и ломсианов привел в Хупати, расположил камнеметы и сражались. Двинулся царь и явился в Картли и пришли к (нему) прочие глашатаи, старейшины Тбилиси.

Направился в Тбилиси и на Дигомском поле встречали его старейшины города, придворные служители, всадники и весь народ пеший, выстроенный в Умедеули и множество отцов и матерей было на площади и с обеих сторон гремели мощные звуки труб и литавры и от звуков тех сотрясалась земля, и была повсюду радость дивная. Привели и водили по городу, метали драхмы и драхканы, поднесли ключи городские и ввели во дворец эмира. Приступил царь Баграт к заботам. Прибрал башни над вратами (со всеми) людьми, занял крепость городскую Дариджели, обе башни Цкалкини И Табори и разместил в них своих воинов и эриставов. Лишь исанцы разрушили мост и не сдали /300/ Исани 122; приставили к ней стенобитные орудия и метали в Исани стрелы. На Исанийское поле явились царь кахов Гагик и эристав эриставов Годердзи и все вельможи кахские для переговоров с царем Багратом в поисках мира. Тогда вошел царь Баграт
на поле Исанийское, призвал кахов и признал их покорность, пожаловал им мир и отпустил. И были радость и мир и день изо дня росли заботы о преуспевании.

Но затем, как только прошла пора летняя, вновь стал Липарит одержим жестокостью. Переманил от царицы из Ани Абусера — эристава Артануджского, владетеля Хихата, Цихис-Джвари и крепости Ацкури; эристава Иванэ; Иванэ Дадиани и Гуарама, сына Годердзи — владетеля крепости Бетчи и схватил их у ворот Ани. И покинул царь Тбилиси и ушел в Джавахети. [69]

После этого Мацкверели на средства Баграта вывел ему на помощь месхов. А царь стоял в Гртила. Липарит же собрал кахов и подступил к (местности) Поке. Сбежал Мацкверели от царя и сговорился с Липаритом. Как только узнал об этом царь, он в жестокую зимнюю пургу прошел (через) Шавшети и вступил в Картли 123.

Липарит вновь вывел из Греции Деметрэ, брата царя Баграта. Были ему (отданы) в помощь войска и казна греческого царя. И внес раскол он в людей царства этого: одних привел (к послушанию) Деметрэ, другие же остались верны Баграту. Но в руках Баграта был в заложниках сын Липарита Иванэ и он выпросил его у Баграта, а взамен с миром освободил Абусера с его крепостью. И были заодно с Липаритом кахи (со всеми) их силами и Давид — царь армян /301/ — (со всеми) силами своими. И усилился он с их помощью в этой части Картли. А постоянные помыслы о кознях продолжались.

И пришли варанги 124 — три тысячи человек и расставил их в Ваше; взял с собой семьсот человек. И явился Баграт с войском из внутренней части своего царства; не дожидаясь месхов, пришли варанги и схватились у начала Сасиретской рощи; бежали войска внутренние; в этом же бою схватили Абусера и вместе с ним прочих дидебулов, не выдержали боя с варангами, отдал Липарит плату (варангам) за службу и встречали их (варангов) с хлебом и, таким образом, перешли (варанги) Лихи.

Перед этим опочил брат Баграта Деметрэ. После бегства Баграт был встревожен (возможностью) раскола в своем царстве и стал просить (мира) у Липарита и с небольшим (числом) всадников явился к Липариту в Ховле. Липарит же, узнав о приходе его (царя), уклонился, решил удалиться оттуда; царь также повернул (обратно) и ушел в Абхазию.

Спустя немного времени, эристав Сула Калмахский и Григол — эристав Артануджский договорились и, приобщив к себе прочих азнауров месхских, призвали царя Баграта. Он пришел (к ним) с войском и, преодолев Ркинис-Джварскую дорогу, соединились в Аркисцихе. Разведав об этом, Липарит собрал войско, привлек кахов и армян; к тому же были у него и греки. Врасплох напал на Аркисцихе, и завязалась схватка. Вновь победил Липарит. И обратили в бегство царя /302/, схватили эристава Сулу Калмахского (от которого) путем многих пыток и подвешеваний на дереве требовали Кал-махи, но тот не уступил. В том же бою был схвачен Григол, сын Абусера, и под угрозой смерти требовали Артануджи, и тот отдал. Усилился Липарит в вышних землях и прибрал крепости, привлек главарей и обходным путем с той же ратью [70] направился в Двин, воевал за царя Греции против Двина и вернулся в свою страну.

Затем с истечением года появились в землях Басиана турки султана Барахим-Илмиана 125. Выступило войско царя Греции и призвали (греки) Липарита. И пришел Липарит пособлять грекам со всем своим воинством верхней части (страны). Схватились под Ордро и Укумией и турки обратили в бегство все войско греков и Липарита 126. И произошло великое избиение, схватили Липарита и отправили его к султану в Хорасан. А вельможи его царства и сыновья Липарита — Иванэ и Нианиа — (стали) создавать себе безопасность и (потому) признали царя (Баграта) своим царем. И вновь усилился (Баграт) и прибрал сыновей Липарита; занял (крепость) Уплисцихе и отпустил Иванэ.

И находились турки на земле Гандзийской, и была Гандза близка к падению. Прислал царь Греции вместо себя лихтура 127 во главе большого войска, призвали Баграта со всем собственным войском и двинулся он с ними. Схватились с турками; достигли ворот Гандзы и спасли (греки и грузины) земли Гандзы и вернулись с миром. Затем вновь призвали тбилисцы (Баграта) и сдали Баграту. Тбилиси и ввели его туда. И были мир и радость великая /303/.

После этого вышел Липарит из турецкого плена и вступил в Ани. Покинул Баграт Тбилиси из-за Липарита, обогнул Картли и явился в Джавахети. Усилился Липарит, ибо пострадал за службу греческому царю 128; пошел в Грецию, встретился в царем греческим и привлек силы его. И не в силах был Баграт ему противостоять.

Еще до того рос у Баграта сын Георгий, оставил его в Кутатиси правителем царства Абхазского, (а сам) отправился в Грецию. В ту пору был царем греков Константин Мономах 129, а затем Михаэл. По воле Липарита не сразу вернулся Баграт в свою вотчину и остался он там (в Византии) три года, (находясь) в великом почете и уважении /304/.

Покуда же пребывал Баграт в Греции, Липарит предложил царице и вельможам его страны сделать сына Баграта Георгия царем. Привезли его в Руисский храм 130 и благословили на царство. Назначили ему наставником Липарита и покровительницей сестру Баграта царицу Гурандухт, человека совершенного ликом и незаменимого мудростью, щедростью, боголюбием и всякой добродетелью. Спустя немного времени, Гурандухт вытребовала Баграта у греческого царя, и отправил его царь Греции с великой славой, дарами и сокровищами безграничными. Все воинство Абхазии встретило его на берегу моря в Хупате. И были радость и благодарения богу великие, и по велению собственному сопроводили его в дом свой в Кутатиси. [71]

Непрестанно росли силы Липарита в Верхних землях и возлюбили его в Хорасане султан Доглубег, а в Греции — царь греческий. Растил он Георгия — младшего сына Баграта — именем царским. Баграт же владел землями, расположенными ниже Лихи.

Спустя немного времени вельможи сего царства стали тяготиться властью Липарита. Сула Калмахский и все месхи покинули Липарита. Они схватили в Дливе Липарита и сына его Иванэ, а Нианиа ушел и скрылся в Клде-карской крепости, но не впустили его защитники этой крепости — люди его отца — и удалился он в Ани к грекам. А пленных Липарита и Иванэ Сула увел в Калмахи. И Сула спешно отправил к царю глашатаев. Гурандухт же /305/ и Георгий, сын Баграта, стояли в Гртиле и, узнав о пленении Липарита, ввели его в Ахалкалаки и здесь ждали Баграта, чтобы вручить ему их (Липарита и его подручных) души. Пришел Баграт и пожаловал Суле за такую службу (в качестве) вотчины Цихис-джвари и Одзхре заодно с Бодо-Клде, премного прочего добра, (различное) церковное имущество и всего, чего пожелал.

Предстал Сула пред царем в Джавахети и доставил ему пленных Липарита и Иванэ и доложил; самолично отобрал у рода Липарита крепости Артануджи и Квели, Уплисцихе и Биртвиси. Но (крепостью) Клде-кари твердо владел гарнизон, ибо в крепости пребывал Анамор — мцигнобарт-ухуцес 131 Липарита. Привели (Липарита и Иванэ) в Триалети; жители крепости не подались сладкоречивым уговорам и не сдали Клде-карскую крепость. (Тогда) воздвигли древо и подвесили на них Липарита и Иванэ, обрекая их на смерть. Спустя несколько дней, жители крепости Липарита договорились с царем и вельможами его царства отпустить с миром Липарита и Иванэ. Сдали Клде-кари; извлек Липарит (из крепости) свое имущество, облачился в монашескую рясу и отдал сына своего Иванэ под покровительство царя. Осталась у Иванэ вотчина в Аргвети. Поклялся Липарит впредь не грешить, отпустили его (на свободу) и ушел он в царство (византийское).

Спустя немного времени Иванэ тайно бежал в Грецию и пробыл там несколько лет. Нианиа же помер в подданстве греческом в Ани; а за Иванэ отец ходатайствовал перед царем Багратом.

И сам Баграт привлек его и призвал в царство свое и пожаловал ему вотчины в Аргвети и Картли и служил (Иванэ), ему преданно. И был он главою царства сего и спаса-ларом добрым 132. А Липарит преставился /306/ в Греции в царственном граде Константинополе. И принесли его с великими почестями соратники и воспитанники его, доставили в Кацхи и погребли на фамильном кладбище. [72]

Возрос Баграт 133 и усилился паче всех (когда-либо живших) царей своей страны. Он овладел крепостями в Эрети и Кахети, кроме Кветари и Нахчевани. И после этого созидались великие дела и было великое пробуждение царей.

В пору царствования его явился с целью набега султан Арпасаран 134, царь Персии. Явился нежданно и сокрушил Кангари и Триалети и в один день набежники его достигли подступов (крепости) Квели, прошли Шавшети, Кларджети и Тао до Панаскерта. В этот же день достиг Тори и Гвивис-Хеви, а сам стал на три дня в Триалети.

А в ту пору царь находился по пути в Тао, и были при нем мать, сестра и сын его Георгий. Стояли они в Хекребули. И когда они только собирались (в путь), нагрянуло войско султана; пришли и стали на гребне хребта. Они же успели уйти в Картли. Пошли (турки) в Джавахети и подступили к Ахалкалаки, ибо азнауры месхские и Верхних (земель) отменно укрепились в Ахалкалаки и дрались три дня, потому как не был основательно обнесен Ахалкалаки стенами твердыми. Не выдержали мощного боя, вооружились жители города, отверзли ворота и схватились жестоко и перебили множество (горожан) остриями меча. Вступили в город турки и полонили бесчисленное количество христиан; захватили сокровища и добычи премного и окрасились кровью воды Ахалкалаки.

И отправил султан из Ахалкалаки посла к Баграту; навязал ему сватовство /307/ и требовал в жены себе его племянницу. Затем повернул султан в ани, сокрушил и забрал Ани, перебил и полонил бесчисленное можество душ и удалился в страну свою Персию. Ани, отобрав у греков, отдал Мануче, сыну Абуласвара 135.

Племянница же Баграта, которую требовал себе султан, была дочерью брата армянского царя Квирике. Просил (о том же) Баграт (у Квирике), но отказал царь армян. Отправил Баграт (к Квирике) в качестве посланника эристава почтенного Вараз-Бакура Гамрекели. Сманил (к себе) также людей армянского царя. И вошедшего в Самшвилде царя армян Квирике и брата его Сумбата схватил в Квешском лесу и оповестили (об этом) Баграта. Он спешно отправился из Квахврели, а схваченных представили ему под Клде-кари. Потребовал Самшилде, но не уступил (Квирике), ибо в Самшвилде пребывал один из братьев его Адарнасе. Тогда приволокли его в Самшвилде, воздвигли древо и подвесили на нем царя армян Квирике на три дня; просили мира и уступили Самшвилде. Явились еще два эристава армянского царя: эриставы Лукийский и Каквакарский. Уступил и отдал Сумбат, брат Квирите, три крепости: Опрети, Кошки и Варзакар. Но вызвали милосердие у царя Баграта: он [73] освободил и вернул им все крепости, за исключением Самшвилдской; и никого из прочих, владевших крепостями, людей вельможных, не впустил в Самшвилде, но сам радел о нем, как о собственном доме, и также покорились (Баграту) армяне 136.

И выдал царь Баграт дочь свою Марфу в замужество за царя греческого /308/.

А после того выдал племянницу свою в замужество персидскому царю-султану. Спустя три года явился султан, обошел Рани и нежданно вторгся в Эрети. Вельможи страны той были заодно с Багратом и преданы ему. В ту пору царем в Кахети был небогатый имуществом Ахсартан сын Гагика. Все (кахетины) побросали крепости свои и бежали на Кавказ. Баграт был в походе против Кахети, воинство его было отправлено вперед с эриставом Вежинским Цирквалели. Вернулись они с миром и поведали (Баграту) о нашествии султана и о падении крепостей. (Баграт) повернул и стремглав вернулся в страну свою Картли /309/.

Ахсартан же примкнул к султану. Сделал (ему) большие подношения, покинул веру, сотворил обрезание, согласился платить дань; а султан отдал ему все покинутые крепости и ему же вернул все те крепости, которые были оставлены людьми царя абхазов и те, которые оставили люди самого Ахсартана. Спустя три недели двинулся на царя абхазов. Примкнули к нему (султану) царь армян Квирике, эмир тбилисский и Ахсартан. Обступили Картли кольцом. Пустили набежников на рассвете, и к вечеру наполнилась ими вся Картли декабря десятого числа во вторник, короникон был двести восемьдесят восьмой (1068 г.).

И было в Картли хлеба и вина в изобилии. И стоял он (султан) шесть недель и опустошал и истреблял людей, и двинулись набежники его в Аргвети, достигли ее и опустошили до самой Сверской крепости 137. И было стерто и полонено неисчислимое количество душ христианских. И стала страна Картлийская омерзительна взгляду людскому: запустели церкви и от множества трупов не касался взгляд человеческий тверди земной; и в оправдание грехов наших небо ниспослало нам пытки и кровоточивые облака покрыли Картли с Востока; и настала ночь бесконечная вместо сияния дня. И был вид ее страшен и ужасающ и местами людям мерещелись кровавые дожди. Наступила жестокая зима; те, что снялись (со своих мест) и обратились в горы, вымерли по причине суровых холодов. А по всей Картли разместились войска, а сам главарь султан расположился в Карби, а затем спустился в Шертульскую (местность). Но повредили ему трудности зимы и сильные бураны. [74]

А царь Баграт для поисков мира 138 отправил к нему посланником Ивана, сына Липарита. Султан же вернул его к Баграту в Абхазию, требовал дани /310/ и обещал мира. Но из-за жестокостей зимы, не дождавшись (ответа), ушел из Картли. Уходя, прибрал Тбилиси и Рустави и отдал их Фадлону, владетелю Гандзы 139. И не только из вражды к царю нашему так вырезал он Тбилиси и Рустави, (города) этого царства и не потому натворил (зла), хотя эмиры те лицемерили при его дворе. Но в награду за добро и службу платили они (эмиры) злом всякому человеку, ибо были они вверены силе безбожия своего и были они по отношению к каждому коварны. Во (время) этого опустошения Картли было войско его (султана) численностью в пятьсот тысяч человек.

И ушел султан в страну свою. Когда же наступила пора весенняя, произошло великое обилие вод, и Кура не вмещалась в русле своем, затопила поля и забрала множество душ, оставшихся после султана.

Затем стал предаваться надменности и злодеяниям Фадлон и выводить из прилежащих к Тбилиси мест ремесленников. Когда же наступила весна, царь вышел из Картли и расположился в Дидгори, который является местом летних стоянок царей. Фадлон же не считался с пребыванием царя в Дидгори. Выступил с тридцатитрехтысячным войском, вступил в Тбилиси и разбил лагерь на Исанской равнине. Оставив здесь шатры свои, обошел он за ночь Мухнари и опустошил окраины Картли.

Узнав (пребывавший) вне Тбилиси царь абхазов о (постигшем) Картли разоре от нашествия Фадлона, отправил сына Нианиа, сына Куабулела узреть Иванэ — сына Липарита; Мурвана Джакели — эристава Квельского и вместе с ними малое число прочих азнауров с отборным войском. Но в Картли его не застали, а настигли бежавших /311/ под Мухнаром у Цилканской горы. Ввязались в схватку с арьергардом и при первом же прикосновении к мечам обратили в бегство Фадлона. И бежавшее войско Фадлона вступило в овраг Нареквави 140. Побивали и хватали врагов воины царя абхазов, и наполнился овраг тот (убитыми) лошадьми и людьми.

А войско, оставшееся над (оврагом), стало пробираться сквозь леса Шобо. И каждого из скрывавшихся вояк Фадлона воины Баграта вылавливали из лесов и кустарников, словно птенцов-чижат. Настигли у узкого (прохода местности) Гарта 141, и немногие (спаслись) бегством, и преследовало их войско Баграта до горы Херки. Сокрушили и полонили воинов Фадлона. Фадлон же, примерно с пятнадцатью всадниками прошел дорогу Цилканскую, подошел к берегам Арагви и по бездорожью пробрался в Эрцо и выдал себя [75] гонцом, а именно: «Я — гонец Фадлона и благовестником иду к Ахсартану; мы обратили в бегство армию абхазского царя». Однако (нашелся) человек некий сведущий, который знал Фадлона, и сказал: «Ты не гонец, но эмир эмиров Фадлон».

И сказал тому человеку Фадлон: «Прими от меня уйму золота и серебра и множество добра, но не выдавай; выведи меня на равнину и следуй за мной».

Ответил ему человек: «Не сотворю я дела такого, ибо я коренной житель земли сей. Теперь же выслушай меня и следуй за мной, я приведу тебя к Ахсартану и пусть он отправит тебя в твою страну».

Не хотел этого сам Фадлон, (но) не осталось у него сил идти в Эрцо. Предшествуемый тем человеком, был им представлен (Фадлон) в Жалети Исаку Толошелис-дзе азнауру /312/ месхийскому. Как узрел тот приход к нему Фадлона, ограбил его людей, сверг с коней, прибрал их к рукам и посадил Фадлона на мула. Запамятовал Исак подданство свое царю абхазов, то, что схватив бежавшего от царя абхазов Фадлона надлежало взять в Бочорму для Баграта. Но спешно увез и представил Ахсартану в Телави. А Ахсартан тут же увез его в Хорнабуджи, ибо побаивался преследований со стороны царя абхазов. Приперли к Хорнабуджи Фадлона и сдал он Хорнабуджи. Отправили затем в Арадети и отдал Арадети также Ахсартану.

Баграт же испугался упустить Фадлона, отдал Бочорму и Уджарму кахам и (взамен) взял с собой Фадлона. Подвесили его к столбу и возвратили в Тбилиси; с трудом захватили Тбилиси, ибо пребывавший в нем (некий) человек посягал на (должность) эмира. Но не придержал Баграт Тбилиси себе, а разыскал оставленного им в Дманиси Ситил-араба 142, ввел его в Тбилиси и отдал Тбилиси ему. Себе же (Баграт) прибрал крепости Рустави, Парцхиси, Агарани, Григол-Цминдани, Кавазини и сорок четыре тысячи драхканов и заложниками племянника его, сына Мануче, и трех главарей гандзийских.

И прислал султан воеводу Алхаза и по ходатайству его и уговору султана помирился Баграт с Фадлоном, отпустил его и отправил во владение свое в Гандзу. И ушел с ним воевода /313/.

Преподнесли (Баграту) ключи от Гаги, и взял царь абхазов Гаги. Вслед за этим Фадлон нарушил клятву и посредничество великого султана и своровал Кавазини. После этого царь пребывал в Абхазии. Явился Фадлон и подступил к Агарани; начальник крепости сдал ему Агарани. Но спешно явился царь, подступил к Агарани и захватил он Агарани. [76]

Призвал он царя овсов Дорголела с сорока тысячами овсов и под водительством сына своего Георгия куропалата 143 опустошил Гандзу, полонил и захватил добычи несметно и отправил (Дорголела) в царство свое. Затем возжелал великий царь овсов Дорголел явиться к зятю своему Баграту севасту и просил встречи с Багратом. Баграт же изъявил волю и царь овсов с радостью отправился со всеми своими овсскими главарями и, пройдя дорогу Абхазскую, пришел в Кутатиси. И узрел (царь овсов) сестру свою царицу — мать Георгия куропалата. Но прежде встретил его Георгий куропалат и привели его в Картли. Царь стоял в роще Тинисхидской, у Надарбазеви 144 и встретил (овсов) с великой радостью и почестями.

Собрались совместно в Казуне. И была радость и раздавались громогласные и высокие звуки литавр и труб. И пребывали совместно дней двенадцать в покое и радости всеобщей. Но по причине зимы заторопились (овсы), и одарил (Баграт) царя овсов и всех его вельмож дарами. Проводили их и те удалились радостные /314/.

После этого Султан (постоянно) отправлял послов и собирал дары царю Баграту и сладкоречиво требовал харадж. Но не положил царь Баграт на себя харадж и сам слал ему гонцов и ему также собирал дары. И была меж ними любовь словесная.

Спустя немного лет на Баграта, пребывавшего (тогда) у озера в Самшвилде, пал недуг живота и ушел он в Марабду. Но усугубился недуг. И понесли его на паланкине, а сопровождали Георгий куропалат и все вельможи его. А Георгия куропалата отправил (ранее) навстречу и привели царя в Картли и все вельможи его пришли с ним. И пришла мать его — царица Мария и жена его Борена и дочь его Мария 145. Дней через малость сделал сына своего Георгия куропалата правителем над вельможами этого царства, и все уповали на него. И сказал он матери своей: «О мать, мне жаль тебя, ибо преставишься ты, прежде похоронив всех рожденных тобой». После этого скончался он в месяце ноябре двадцать четвертого, в кроникон двести девяносто второй (1072 г.).

Тогда же в пору смерти Баграта был убит султан неким лицом, турком пожилым, в лагере его собственного войска. Прошел он (султан) Джеон с семьюстами тысячами людей, воевал против турецкого царя, какой-то крепости подле Самарканда и (тут) был убит турком, владетелем той крепости. Но не успел тот турок (скрыться) в замке, как нещадно изрубили его мечами. И не ведали Баграт и султан о смерти друг друга. [77]

После этого сел царем сын Баграта Георгий куропалат /315/.

И даже куры замерли в царстве его (в траурном) безмолвии. С великими почестями понесли (Баграта) и погребли в Чкондиди, Сей Баграт стал царем в девять лет и преставился в возрасте пятидесяти шести лет. Баграт спервоначала был куропалатом, затем стал новелисимосом, а потом севастом. Был он ликом совершеннейшим из людей, полон мудрости, философ речью, осчастливлен судьбой, богатейший из всех царей Абхазии, милостив к согрешившим, щедрый на пути своем. В пору его (царствования) в стране не было (суетной) праздности: о судьбах церквей и крестьян, азнауров и бедняков не сумятился никто.

А царь Георгий был милостив и правосуден с убогими, муж грозный и паче щедрый из всех царей Абхазии, хлебосол лучший среди всех людей, наездник и лучник отменный.

По (скончании) отца своего провел мирно зиму одну и половину лета. Но затем главари его царства Нианиа сын Квабула, Иванэ — сын Липарита, Вардан — эристав сванский, будто удрученные /316/ отрочеством царя Георгия, возмутили ему страну: Иванэ присоединил себе кахов и разбил лагерь на берегу Ксани; Нианиа присвоил казну кутатисскую и заперся в Кутатиси; Вардан отторгнул сванов, благожелателей зла, опустошили и сокрушили страну эгров.

Но царь Георгий одолел добром и мудростью и не стал злопамятствовать: даровал он Иванэ Самшвилде, а сыну Иванэ — Липариту — преподнес Лоцобани взамен Рустави, который был отдан кахам; Нианиа (получил) Тмогви и прочее отменное добро; Вардану, по совету Иванэ, даровал Аскалану, а Утагубо — (роду) Джакели. И всех, единодушных и двурушников, царь Георгий покрыл милостью и тем утихомирил он царство свое.

Вновь отложился Иванэ, сын Липарита, о чем и проведал царь Георгий. Двинулся он из Кутатиси и вступил в Самцхе, присоединил к себе месхов, выступил оттуда и подступил к вратам Самшвилде. Туда же и привел царя кахов Ахсартана. Не смог устоять Иванэ в крепости, уклонился к горам южным. В эту неспокойную пору Ахсартан забрал у Липарита Лоцобани. Вторгся в Самшвилде, перевалил через Джавахети и явил их царь-царей Георгий пред собой и поклялись в Экранте и утвердили Иванэ (правителем) над Клде-карской (крепостью) и Самшвилде.

Вновь отложился Иванэ, коварно выманил крепость Гаги у защитников, людей царя Георгия и продал ее Фадлону, владельцу Гандзы. И пришел султан Меликшах неприятелем всех христиан. Отправил Иванэ сына своего Липарита к нему, подчинил его султану. Тот провел (у султана) немного времени и удрал. Пришел султан и подступил /317/ к Самшвилде, [78] захватил Самшвилде и были пленены сам Ивана с супругой, внуками, со всеми азнаурами и их семьями и овладел султан (крепостью) Самшвилде. И в пору пребывания в ней опустошил он Картли, полонил множество (жителей, захватил) неисчислимую добычу и ушел вон. Взял Гандзу, оставил во главе Гандзы воеводу с сорока восемью тысячами воинов для борьбы со всей страной. Заперся в твердыне-крепости Фадлон, но не устоял, вывели и схватили его также.

Спустя немного времени, воевода при поддержке эмиров Двина и Дманиси собрал свою и гандзийскую рати и направился против царя Георгия. Собрался царь царей Георгий со всеми воинами своими из Верхних и Нижних (земель) и явил себе царя кахов Ахсартана и пособили друг другу. Усилил господь царя Георгия; предводительствуемый пречистым крестом, нагрянул на полководца Алхаза под Парцхиси и обратил в бегство лагерь его: изгнал и истребил. Было время позднее и ночь спасла остатки войска воеводы. Царь царей Георгий невредим вернулся мирно в царство свое.

Вслед за этим угодил господь Георгию крепостями, силой отобранными греками. Отобрал у греков Анакопию — главную крепость Абхазии, и — множество крепостей в Кларджети, Шавшети, Джавахети и Артани. И после того господь вновь угодил: взял (Георгий) город Кари — крепость и страну, и твердыни Ванадские и Карнифорские и вынудил бежать турок тех земель 146.

(пер. Г. В. Цулая)
Текст воспроизведен по изданию: Летопись Картли. Тбилиси. Мецниереба. 1982

 

Комментарии

1. Из Древнеармянской версии: ”Помянем прежде всего то, что у армян и картлийцев и мовканов и еранов и леков и ковкасов и егеров один был у них отец, именуемый Торгомом” (Древнеармянский перевод грузинских исторических хроник: Картлис цховреба/ Грузинский оригинал и Древнеармянский перевод с исследованием и вокабулярием издал И. В. Абуладзе. Тбилиси, 1953, с. 009 (далее: Абуладзе)). Обращает внимание, что в Древнеармянской версии КЦ нарушена ”парность” перечисленных этнонимов. В древнеписьменных источниках перечисление этнонимов по группам свидетельствовало либо о политической общности их носителей, либо об их генетическом родстве. В древнегрузинском оригинале этот принцип соблюден: сначала выступают политические мотивы (”армяне и картлийцы”), а затем-генетические.

Картлийцы - по-древнегрузински картвели (мн. ч. картвелни) - впоследствии общее самоназвание грузин (см. комм. 18). Значение данного термина в труде Леонти Мровели ограничено в основном преимущественно восточной частью Грузии - Картли (античная Иберия). В Древнеармянской версии КЦ также всюду отмечено: ”Врац, которая есть Картл” (Там же, с. 18). Вместе с тем средневековые армянские авторы Западную Грузию называют Апхаз (груз. Апхазети, т. е. Абхазское царство). Поэтому мы считаем анахронизмом, когда приводимые Леонти Мровели (и тем более его предшественниками) названия Картли и картвелни переводятся как ”Грузия” и ”грузины”. Названию ”Грузия” соответствует ”Сакартвело” (см. выше, с. 6), что впервые засвидетельствовано в ”Истории царя Давида” (См.: КЦ, с. 319. Встречающийся в приписываемом Джуаншеру Джуаншериани сочинении термин ”Сакартвело” надо считать поздней интерполяцией (КЦ, с. 235)).

2. Раны - один из вариантов наименования кавказских албан, производный от иранского названия их страны Аран (Арран). По мнению П. Иногорква, наряду с моваканами (см. комм. 3) раны представляли собой племя ”внутренней Албании” (Ингороква П. Леонти Мровели, грузинский историк VIII в. Изв. Ин-та истории и материальной культуры, 1941, т. X. Тбилиси, с. 127 (на груз. яз.)). Мровели в данном случае изменил своему излюбленному методу возводить историю народа к мифическому родоначальнику и разделил албан на ранов и моваканов, что не соответствовало литературным источникам того времени. Мровели не мог не знать легенды о ”родоначальнике” всех албан Аране: она зафиксирована в ”Истории Армении” Мовсеса Хоренаци и повторена в ”Истории Агван” Мовсеса Каганкатваци. Грузинский историк руководствовался современным ему внутренним положением Албании, в XI в. окончательно потерявшей политическую целостность.

3. Моваканы - наименование особой группы албан. Как предполагают, предками мовакан могли быть упоминаемые античными авторами племена мики (или мюки), обитавшие в бассейне р. Аракс и оставившие на территории современного Азербайджана географическое название Муган (Алиев С. К. К вопросу о племенах Кавказской Албании.- В кн.: Исследования по истории культуры народов Востока. М.-Л., 1960, с. 15). Мики, очевидно, были родственны утиям, предкам современных, родственных лезгинам удин. На это косвенно указывает свидетельство Геродота, разместившего миков рядом с утиями (См.: Геродот. История. М., 1972, с. 168). В древности мики были вовлечены в племенной союз каспиев, в составе которого они впервые вышли на историческую арену (См.: История Дагестана, т. I. M., 1967, с. 103-104) наряду с другими древнеалбанскими племенами. Районы древнего расселения утиев должны были быть одним из активных очагов христианизации Албании армянами. Так, если в значительной части языков народов Кавказа название основного символа христианской религии - креста - грузинского происхождения (из груз. джвари), то удины сохранили его с армянской основой хач (Dumezil G. Une chretiente. Les Albanais du Caucase.-Melanges asiatiques, 1940, t. 253, fasc. 1, Paris, p. 129, 130; Тревер К. В. Очерки по истории и культуре Кавказской Албании. М.-Л., 1959, с. 293).

4. Эры (груз. heri, мн. ч. herni) - кавказские племена, обитавшие на Западной окраине исторической Албании, по-грузински называемой Эрети - Herethi. Скудость материалов не позволяет установить точные рубежи Эрети. По мнению Е. С. Такайшвили, ”Эрети - часть Кахети или область по бассейнам рек Алазани и Иори. Область эта простиралась к востоку - до Кавказских гор, к западу - до р. Куры, к северу - до озера Тке-Тба или Гулгула, что выше Телава, к югу - до Алазани и Иори” (Такайшвили Е. С. Источники грузинских летописей.- Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа, 1900, вып. 28, Тифлис, с. 8; см. также: Ингороква П. Леонти Мровели, с. 123). Примерно такого же мнения был и К.С.Кекелидзе (Кекелидзе К. С. К истории грузинской культуры в эпоху монгольского господства. В кн.: Кекелидзе К. С. Этюды по истории древнегрузинской литературы, т. II, Тбилиси, 1945, с. 315-316 (на груз. яз.; далее: Этюды)).

Северные и северо-восточные рубежи Эрети (как и вообще Кавказской Албании) по письменным источникам не прослеживаются. Очевидно, они проходили вдоль северной полосы расселения дагестанских племен и представляли собой пограничную область между автохтонами Дагестана и южными границами Хазарии, отличавшимися расплывчатостью (Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М., 1962, с. 119; ср.: Папуашвили Т. Г. Вопросы истории Эрети. Тбилиси, 1970, с. 100 (на груз. яз.); Федоров Я. А., Федоров Г. С. Ранние тюрки на Северном Кавказе. М., 1978, с. 142, 145, 151 и др.).

Современные исследователи предположительно связывают эров грузинских источников с античными геррами, которые, по словам Птоломея, якобы населяли восточный Прикаспий (Птолемей. Географическое руководство, V, 8, 17-25. Вестник древней истории, 1948, № 2; Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 125).

Генетически эры принадлежали к известной в науке нахско-дагестанской труппе иберийско-кавказской семьи народов.

Очевидно, еще в античную эпоху часть эров была ассимилирована восточно-грузинскими племенами. Этноним эры, в свою очередь, мог распространиться и на часть картлийцев-иберов, тем самым расширив свое собирательное значение. Это обстоятельство могло отразиться в том, что к концу XI в., по данным древнегрузинских источников, под Эрети подразумевали всю Кахети. Не исключено также, что эры принимали участие в этногенезе современных осетин, в самоназвании которых up (ир-он) обнаруживается родство с этнонимом эри (ср. также чеченское, аварское и андийское названия осетин hiri). (См.: Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка, т. I. М.- Л., 1958, с. 545-546).

Вряд ли можно признать верным мнение, что эры, якобы еще во II-I вв. до н. э. ассимилированные иберами, не принимали участия в образовании Албанского государства (См.: Папуашвили Т. Г. Указ. соч., с. 118). Эры существовали еще в XI в. (хотя Эрети как часть Албании ”с Х в. окончательно вошла в состав Грузии”) (Марр Н. Я. История Грузии, с. 55) и принимали активное участие в процессе объединения Грузинского царства. Мровели выделяет Эров в отличное от картлийцев-иберов племя, одновременно не смешивая их ни с леками, ни с какими-либо другими албанскими племенами (У нас есть все основания считать преждевременным вывод, сделанный К. В. Тревер: ”Что касается грузинских письменных источников, в которых можно было бы почерпнуть сведения о соседней с Иберией (Грузией) Албании, то они очень малочисленны” (Тревер К. В. Указ. соч., с. 21)).

Любопытное соображение выдвинул Н. А. Бердзенишвили относительно Этнонима эри, который в древнегрузинском первоначально значил ”армия”, ”военная дружина” и лег в основу названия одного из главных грузинских феодальных титулов ”эристави” (букв. ”глава эри”, воевода) (См.: Бердзенишвили В. А. Вопросы истории Грузии, т. VIII, с. 623). Вполне допустимо, что албаны-эры играли важную роль в формировании феодального общества Восточной Грузии. В истории известно немало примеров, когда названия отдельных племен отразились в социальной терминологии соседних народов.

5. Леки - грузинское название народов Дагестана в целом. Упоминаются в форме леги в ”Географии” Страбона как одно из ”скифских” племен, населявших историческую Албанию (Страбон. География. Л., 1964, с. 477). Существует мнение о собирательном значении этнонима лег еще в раннем средневековье (См.: Абдуллаев И. X., Микаилов К. Ш. К истории дагестанских этнонимов лезг и лак.- В кн.: Этнография имен. М., 1971, с. 15; ср.: История Дагестана, т. I, с. 124). В трудах грузинского писателя Евфимия Святогорца (X в.) этнонимом леки названы албаны (См.: Кекелидзе К. С. Вопросы классификации и географического распределения народов в древнегрузинской литературе.-Этюды, т. I, с. 178 (на груз. яз.)). Это обстоятельство, безусловно, свидетельствует о том, что этноним леги (=леки) часто распространялся соседними народами на населявших Дагестан албан в целом. Кроме того, судя по некоторым древним литературным источникам, картлийцы были не только хорошо осведомлены о леках задолго до Х в., но даже могли поставлять сведения о них иноземным авторам. В армянской ”Географии” VII в., составленной, как известно, на основе сочинения Птоломея, этноним леки приведен не в древнегреческой форме, а в грузинской - лек: lek-kh (Еремян С. Т. Опыт реконструкции первоначального текста ”Ашхарацуйц”.-Историко-филологический журнал, 1973, № 2. Ереван, с. 270, а также прим. на с. 270- 271 (на арм. яз.)), как, впрочем, и ряд других названий северокавказских народов.

Этноним леки - один из самых собирательных в сочинении Л. Мровели. Им он обозначает большую часть племен средневекового Дагестана. Это можно расценивать как свидетельство единой политической линии Дагестана во взаимоотношениях с Грузинским царством.

6. Мегрелы - производное от груз. эгри. Одно из картвельских племен, принадлежит к мегрело-чанской подгруппе картвельской группы иберийско-кавказской семьи народов. Территория их расселения называлась Эгриси (Лазика византийских авторов). Существует мнение, что термин Эгриси в хронике Мровели имеет собирательное значение, так как при перечислении племен на территории Западной Грузии он не упоминает абхазов, сванов и др. (Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 63). Однако источники генеалогической таблицы Мровели свидетельствуют, что под этнонимом мегрелы в данном случае подразумеваются такие племена мегрело-чанской подгруппы картвельских племен, как античные колхи, кор-зены, тибарены, халибы и др. (См.: Кекелидзе К. С. Идея братства закавказских народов по генеалогической схеме грузинского историка XI в. Леонти Мровели.- Этюды, т. III, с. 99). В этих же пределах очерчивает Эгриси и автор армянской ”Географии” VII в., четко отделяя ”Кохкис (= Колхиду), которая есть Егер (==Эгриси)” от территории расселения апхазов (а также сванов и др.). (Еремян С. Т, Армения по ”Ашхарацуйц”, с. 103; Он же. Опыт реконструкции..., с. 263-264)

7. Кавкасианы - один из собирательных в работе Л. Мровели этнонимов. Под ним автор подразумевает автохтонное население Северного Кавказа на территории от р. Терека до ”западных пределов” Главного Кавказского хребта. В источниках генеалогической таблицы Мровели ”кавкасианам” соответствуют сарматы, савроматы (в древнеармянском к ним добавлен этноним аланы). (Кекелидзе К. С. Указ. соч.). Грузинский термин можно признать эквивалентом последних весьма условно. В хронике Мровели под кавкасианами имеются в виду исключительно аборигены Северного Кавказа (см. комм. 57). Аланы (сарматы, савроматы) соответствуют этнониму овсы и противопоставлены местным аборигенам.

8. Море Гургенское - Каспийское море. Л. Мровели приводит новоперсидскую форму названия Каспийского моря, что может свидетельствовать об Использовании древнегрузинским хронистом современных ему иранских источников.

9. Из Древнеармянской версии: ”И прожил он лет шестьсот, и не вмещала земля множества его люда со скарбом его, почему отверзли и расширили рубежи свои от моря Понтоса до моря Ерета и Каспица и до гор Ковкаса”. (Абуладзе, с. 6).

И. А. Джавахишвили писал, что трудно говорить о том, что подразумевал древнегрузинский автор под ”морем Оретским”. (Джавахишвили И А. История грузинского народа, т. II. Тбилиси, 1965, с. 22-23 (на груз. яз.)). Согласно конъектуре С.Г.Каухчишвили, должно быть ”горы Оретские”. (См.: КЦ, с. 415.). Высказано также предположение, что ”горы Оретские” следует подразумевать на территории древней Мидии. (См.: Гамсахурдиа С. Развитие общественно-исторической мысли в Грузии XI в., с. 166; ср.: Адонц В. Армения в эпоху Юстиниана. Ереван, 1970, с. 31-32).

10. Гора Кавказ - имеется в виду центральная часть Главного Кавказского хребта. В позднейших схолиях к данному тексту летописи сказано: ”Кавказ - это Иалбуз”, ”Кавказ - это Албуз”, т. е. Эльбрус . (См.: КЦ, с. 4, прим. 2).

11. Гаос-эпоним армян. По генеалогической схеме Л. Мровели, Гаос-первый среди равных ”родоначальников” кавказских народов.

12. Картлос-миф. родоначальник картов (иберов).

13. Бардос - миф. основатель города Барда, одного из крупнейших городов Кавказской Албании.

14. Мовакан-эпоним одного из албанских племен (см. комм. 3).

15. Лек или Лекан - см. комм. 5, 27.

16. Эрос - эпоним эров, одного из албанских племен (см. комм. 4).

17. Кавкас - эпоним народов Северного Кавказа (см. комм. 7).

18. Раздельное упоминание картлийцев (картвели) и эгров (мегрело-чанов) относить к XI в. можно с известными оговорками, так как в этот период этническая консолидация грузинской феодальной народности достигла сравнительно высокого уровня. Именно в это время под термином ”картвели”

стали подразумевать не только собственно картлийцев, но грузин в целом и даже многочисленное некартвельское население Грузинского царства, т. е. название ”картвели” в известном смысле имело политическое содержание.

19. Судя по смыслу комментируемого контекста, не вызывает сомнения тождество Бердуджи с р. Дебеда, притоком р. Храми. В комментариях к анонимному грузинскому ”Хронографу” XIV в. Л. М. Меликсет-Бек и П. М. Мурадян р. Бердуджи отождествляют с р. Сагим (Дзегам-Чай). (См.: Меликсет-Бек Л. М. Грузинские источники об армянах и Армении, т. II. Ереван, 1936, с. 63 (на арм. яз.); Грузинский Хронограф/ Перевод с древнегруз., предисловие и комм. П. М. Мурадяна. Ереван, 1971, с. 196, прим. 17 (на арм. яз.)).

Возможно, что здесь мы имеем дело с перемещением географических названий (случай нередкий, особенно в древней гидронимии). Представляет интерес этимология гидронима Бердуджи. Гр. Аджарян увязывает его с чеченским словом берд - ”скала”, (Аджарян Гр. Коренной этимологический словарь армянского языка, т. I. Ереван, 1973, с. 443 (на арм. яз.)), тем самым намечается какая-то связь бассейна р.Дебеда (Бердуджи) в древности с вейнахским этносом.

20. Гадо - одно из названий Лихи, Суромского хребта.

21. Рахси - р. Аракс.

22. Малая Алазни - р. Иори.

23. Хоранта - находилась у слияния рек Иори и Алазани и, как предполагают, являлась центром Эрети. (Папуашвили Т. Г. Указ. соч., с. 313-316). Очевидно, этот древний албано-картлийский город был расположен на стыке транзитных путей и, как свидетельствуют археологические раскопки, достиг сравнительно высокого развития. (Чилашвили Л. Города в феодальной Грузии, т. I. Тбилиси, 1968, с. 59 и др. (на груз. яз.)). Судя по сохранившейся в труде Вахушти Багратиони исторической традиции, после разорения во время разгрома Восточного Закавказья арабским полководцем Мерваном ибн-Мохаммадом Хоранта вновь возродилась и окончательно пала в период монгольского господства. (Вахушти Багратиони. История Грузии. Тбилиси, 1973, с. 527 (на старогруз. яз.)).

24-24. Намечаемые в хронике Мровели северные рубежи Эгриси (Лазики) в сочинении историка Джуаншера Джуаншериани относятся к Абхазии, о территории которой говорится, что она простиралась ”от р. Клисуры (Келасури ? - Г. Ц.) до Малой реки Хазарии, куда достигают вершины Кавказские”. (КЦ, с. 242). Текстуальная зависимость этих сведений несомненна; и, главное, они говорят об исторической преемственности Абхазии с Эгиси. В связи с описанием северных границ ”владений Эгроса” следует указать также на сведения древнеписьменных источников о ”Старой Лазике” в бассейне р.Псекупс. (См. об этом подробно: Арриан. Перипл.- В ст.: Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе.-ВДИ, 1948, № 1; Лавров Л. И. О происхождении народов Северо-Западного Кавказа. В кн.: Сборник по истории Кабарды, вып. 3. Нальчик, 1954, с. 208; Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 66, 88-89; Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии. Сухуми, 1959, с. 67; Он же. История и культура древней Абхазии. М., 1964, с. 205-206).

24а. Леонти Мровели известны две реки Хазарии: Малая и Великая, под которыми принято подразумевать соответственно р. Кубань и р. Волгу. Левобережье Кубани в пределах ее среднего и нижнего течения населяли предполагаемые предки абхазо-адыгских племен - брухи, проживавшие в верховьях Большой Лабы и Мзымты (по локализации Прокопия Кесарийского: ”между абасгами и аланами”). (Прокопий из Кесарии. Война с готами. М., 1950, с. 383).

25-25. Бедиа - средневековый грузино-абхазский город, развалины которого расположены на территории Абхазской АССР (в совр. Очамчирском р-не). Строительство города Бедиа связано с ростом политического значения Абхазского царства в процессе образования единого Грузинского феодального государства (IX-XI вв.). Первые архитектурные комплексы в Бедиа, носившие церковно-административные функции, были воздвигнуты в первой половине XI в. (См.: Амиранашвили Ш. Я. История грузинского искусства. Тбилиси, 1971, с. 242 и сл. (на груз. яз.)). В XI-XII вв. возрастает политическое значение бедийских Эриставов. В конце XII в. их владения были включены в эриставство Одиши во главе с местными князьями Бедиани, имевшими резиденцию в Бедиа. (См.: Анчабадзе З.В. Из истории средневековой Абхазии, с. 177). В силу географических условий и прежде всего относительной близости к центральным районам Грузии эта область играла активную роль в приобщении Абхазии к экономической системе и культурно-политической жизни Грузинского царства.

26-26. Явно чувствуется древняя манера географических описаний ”сказочных” северных стран и племен. Вместе с тем Л. Мровели свидетельствует о представлении местных культурных деятелей об ареале кавказского населения, которое действительно на севере и востоке ”заходило и за Главный хребет, и за природные препятствия (горные и озерные) восточной межи, достигая южного и северного побережий Каспийского моря”. (Марр Н. Я. Племенной состав населения Кавказа. Пг., 1920, с. 15).

Море Дарубандское - см. комм. 67а.

27. Лекан - этнарх леков (см. комм. 5), который якобы ”с благословения” праотца кавказских народов - Таргамоса явился основателем огромной страны от Каспийского (Дарубандского) моря-на востоке до р. Терека (Ломека)-на западе и устья Волги (”Великой реки Хазарети”)-на севере.

27а. - см. комм. 75.

28-28. Неброт - Нимрод, Нимврод, согласно библейской легенде, внук Хама, первый охотник и ”изобретатель” войны . (Быт., 10, 8-10). У грузин, как и других народов, получили распространение основанные на библейском сказании апокрифические сюжеты о Нимроде (Неброте). (Джавахов И. А. Государственный строй древней Грузии и древней Армении. СПб., 1908, с. 26; Кекелидзе К. С. Литературные источники Леонти Мровели.-Вестник Тбилисского ун-та. Тбилиси, 1923, с. 44 и сл.). Вместе с тем принято считать, что повествование о борьбе народов Кавказа против Нимрода (Неброта) в хронике Мровели является пересказом аналогичного эпизода из ”Истории Армении” Мовсеса Хоренаци. (Кекелидзе К. С. Указ. соч., с. 33). Однако эта зависимость, очевидно, не была непосредственной. В отличие от повествования древнеармянского историка, согласно которому Гайк (древнегруз. Гаос) борется против Неброта (арм. Бел) единолично, в хронике Л. Мровели говорится о всеобщем союзе народов Кавказа. Симптоматично, что борьба Неброта и ”небротидов” против потомков Иафета в хронике Мровели перекликается с древнееврейской традицией, согласно которой Нимрод возглавляет потомков Хама в войне против яфетитов. Грузинские сказания о Нимроде (Неброте), очевидно, восходят к древне-персидским. В древнегрузинском варианте этой версии первые христианские цари Картли возводили свою родословную к Нимроду, который ”сделался царем раньше всех царей мира”. (Джанашвили М. Книга Нимрода.- Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа, вып. XXIX. Тифлис, 1901, с. 21). Цель авторов грузинской обработки сказания - отвести место народам Кавказа в мировой истории, которая в ту пору, как известно, не мыслилась вне библейской трактовки.

29. Армази - один из культовых центров дохристианской Картли. Был расположен на месте совр. Багинети, на правом берегу Куры. Впервые упоминается в ”Географии” Страбона в форме Гармозика (груз. Армазцихе - Армазская крепость). Древнегреческий географ говорил о ней как об укрепленном городе. Фрагментарные сведения об Армазцихе имеются также в сочинениях Плиния (I в. н. э.) и Птоломея (II в. н. э.).

30. Хунани-центр области Гардабани (см. комм. 35); раннесредневековый укрепленный город на восточных рубежах Картли. Название, возможно, связано с гидронимом Хан, впервые упоминаемым Страбоном (на территории Албании), (Страбон. География, с. 474.), который С. Т. Еремян склонен отождествлять с р. Храми; (Еремян С. Т. Армения по ”Ашхарацуйц”, с.55.); упомянут также в армянской ”Географии” VII в. под названием Хнаракерта. (Там же, с. 104.). Точная локализация неизвестна. Д. Л. Мусхелишвили обратил внимание на наличие в одном из списков труда Ширакаци грузинской формы названия Хнаракерт - Ханцих, что ”должно обозначать Х/ун/анцих/е, т. е. Крепость Хунани”, которую автор локализует на правом берегу р. Куры, к северу от ее притока Тауз-чая  (Мусхелишвили Д. Л. К вопросу о локализации Хунана//Хнаракерта. В кн.: Археологические памятники феодальной Грузии, т. П. Тбилиси, 1974, с. 275 и сл.) (см. комм. 33).

31. Море Сперское - древнегрузинское название Черного моря. Тот факт, что Л. Мровели приводит название ”Сперское море”, а не Понтийское, говорит об использовании хронистом каких-то не дошедших до нас местных литературных источников.

Из Древнеармянской версии: ”А Картлос пошел на гору, которую звать Армаз [вариант Амраз], и построил собственный дом и крепость, и весь свет называет [Армаз] его [Картла] именем Картл - от Хунана до моря Сперского; он построил Орбэт, который ныне называется Шамшойте (груз. Самшвилде.-Г. Ц.), и крепость Хунан из сырцового материала. И блаженствовал он множество лет и, преставившись, оставил пятерых сыновей-героев:

Мцхетос, Гардабос, Кахос, Кухос и Гаджис”. (Абуладзе, 11-12. Абуладзе, 11-12).

32. Самшвилде - центр одной из южных областей исторической Грузии. Временем возникновения Самшвилде предположительно принято считать IV в. до н. э.  (См.: Месхиа Ш. Я. Города и городской строй феодальной Грузии. Тбилиси, 1954, с. 72).

33. Мтверская крепость - вероятно, крепость в области Хунани (см. комм. 30). В переводе - ”крепость из пыли”, ”земляная крепость”, что дает некоторые основания отождествить ее с совр. Топрах-кала. (Мусхелишвили Д. Л. Указ. соч., с. 277).

34. Мцхетос - миф. основатель города Мцхеты, первой столицы Грузии (см. комм. 50).

35. Гардабос - миф. родоначальник области Гардабани, примыкала к южным пределам совр. Тбилисского р-на. Мовсес Хоренаци сохранил отголоски древнего предания (сказание о родоначальнике народов Албании Арране), в которых аборигенное население Гардабани поставлено в один ряд с утиями и другими албанскими племенами. (Мовсес Хоренаци, кн. II, гл. 7). Однако уже раннесредневековая грузинская историческая традиция, зафиксированная в труде Леонти Мровели, вводит Гардабани в состав Картлийского царства еще с момента его возникновения. (Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 138).

Интенсивное продвижение вначале Армении, а затем и Картли в эту область Кавказской Албании должно было иметь место лишь в связи с активизацией в Закавказье христианской пропаганды.

Согласно армянским источникам (”Книга писем”, VII в.; ”История Авган” Мовсеса Каганкатваци, Х в.), область Гардабани была одним из центров диофизитства (христианство византийско-грузинского толка) на Кавказе. Успешное внедрение диофизитства в Гардабани должно было быть следствием не только политического влияния в этой области Картлийского царства, но и смешанным, очевидно, иберо-албанским ее населением. Грузинские источники, в частности ”Матиане Картлиса” (XI в.), повествуя о событиях VIII в., отмечают большие успехи в Гардабани проповеди картлийских миссионеров, что, безусловно, способствовало этнической ассимиляции картлийцами местного населения. Грузинская историческая традиция XI в. говорит о древних аборигенах Гардабани как о картлийцах. Свидетельством того, какое важное значение придавалось этой области в истории Картлийского царства, служит то обстоятельство, что Гардабос представлен вторым (после Мцхетоса) отпрыском мифического основателя Картли - Картлоса.

В период арабского господства в Закавказье (VII-IX вв.) население Гардабани играло активную роль в общекавказском движении против арабского господства.

36-36. Кахос и Кухос - мифические родоначальники двух областей Восточной Грузии - Кахети и Кухети.

37. См. комм. 39-39.

38-38. См. комм. 30, 35.

39-39. Орби - по-древнегрузински ”орел”; центр восточно-грузинской области Гачиани (Самшвилдского эриставства), ”основателем” которой был пятый по значению ”отпрыск” Картлоса.

40-40. В данном месте текст поврежден. Даны сведения о рубежах исторической области Кухети, примыкавшей к западным границам Эрети.

41-41. Кахети примыкала к восточным рубежам Картли. В зависимости от исторических условий топоним Кахети имел то узкое значение, под которым подразумевалась территория, соответствующая естественным рубежам области, то собирательное, включая в себя соседние, преимущественно пограничные районы Албании (см. комм. 4). Челети-крепость и центр Кахети. Месторасположение точно не установлено. Судя по КЦ, в Челети, на подступах к Албании, были сооружены одни из первых капитальных построек картлийцев.

42. В ”Жизнеописании Вахтанга Горгасала” впервые говорится об основании Тбилиси. (КЦ, с. 200). Столицей Грузии город стал только при преемнике Вахтанга. Рост городской жизни в Тбилиси наблюдается после упразднения персами царского института в Картли (523 г.), когда, согласно своду ”Обращение Картли”, ”Мцхета стала мельчать” (см. комм. 50), а Тбилиси ”обстраиваться”, (См. подробно: Очерки истории Грузии, т. 1, с. 131), что свидетельствует о перемещении центра культурной и экономической жизни из Мцхеты в новую столицу.

Тбилиси в большей мере, чем Мцхета, был одним из средоточии политической и экономической жизни Закавказья, через него пролегали торговые и стратегические пути, имевшие важное значение для Кавказа в целом. Не случайно, что в период господства арабов в Закавказье Тбилиси был центром одного из крупных эмиратов, распространявших свою власть на значительную часть Кавказа.

43. Уплос - дословно: ”владыка”; произведено по греческому образцу от грузинского упали - ”владыка”. Символическое имя сына Мцхетоса, главного ”наследника” миф. основателя первой столицы Картли.

44. Одзрхос - миф. основатель одной из южных областей исторической Грузии - Самцхе; Одзрхе - совр. Абастумани.

45. Джавахос - миф. основатель Джавахети - одной из южных областей исторической Грузии (см. комм. 48, 49).

46. Тасискари - дословно: ”Врата Таси”, географический пункт на территории Шида (Внутренней) Картли.

47. Тухариси-город античной эпохи в южной Грузии (Самцхе).

48. Цунда - город античной эпохи в Джавахети. Как свидетельствуют археологические материалы, возникновение Цунды можно отнести к IV в. до н. э. (См.: Месхиа Ш. Я. Указ. соч.; см. также: Джавахишвили И. А. История грузинского народа, т. II, с 57-58).

49. Артаани - город, центр одноименной провинции в Джавахети; совр. Ардаган.

50. Мцхета-первая столица древней Грузии (Картли-Иберии). (Ломтатидзе Г. А. Археологические раскопки в Мцхете. Тбилиси, 1955; Мцхета, т. I. Тбилиси, 1958). Расположена в 24 км к северу от Тбилиси. Возникновение и расцвет Мцхеты тесно связаны с внутри- и внешнеполитическими обстоятельствами Картлийского царства античной эпохи, в истории которого, как известно, большую роль сыграли народы Северного Кавказа и Дагестана. Торговое и стратегическое значение древней Мцхеты было велико не только для Грузии, но и для Кавказа в целом. История древней Мцхеты- это, по существу, история Картлийского царства античной эпохи. (См.: Апакидзе. Города и городская жизнь в древней Грузии, т. I. Тбилиси, с. 244). ”Здесь имелась возможность,- пишет Г.А. Меликишвили,- создания широко разветвленной сети оборонительных сооружений, контролирующих все основные дороги, ведущие в соседние страны. Мцхета являлась местом скрещения дорог, идущих из Северного Кавказа, Армении, Албании и Колхиды”. (Меликишвили Г.А. К истории древней Грузии, с. 288).

51. Уплисцихе - дословно: ”крепость владыки”; один из политических центров Восточной Грузии античной эпохи.

52. Урбниси - один из городов Картлийского царства в античную эпоху. (Ломтатидзе Г. А. Начало археологического изучения Урбниси. Вестник Отдел. общ. наук АН ГрузССР, 1964, № 2-4. Тбилиси (на груз. яз.)). Как и все прочие крупные города древней эпохи (Хунани, Рустави, Мцхета, Тбилиси, Уплисцихе и др.), Урбниси лежал на большой торговой магистрали, (См.: Апакидзе А. М. Указ. соч., с. 5 и др.), соединявшей народы Северного Кавказа с государствами Закавказья.

53. Каспи - город в Картлийском царстве, расположен на левом берегу р. Куры; засвидетельствован археологическими материалами с V в. до н. э. (Хахутайшвили Д. А. Вопросы истории городов Иберии. Тбилиси, 1966, с.42-43 (на груз. яз.)). Существует мнение о связи названия Каспи с этнонимом каспиев, одного из древнеалбанских племен. (См.: Ямпольский З.И. Каспи Грузии и этно-топонимические закономерности. - В кн.: Археологические памятники феодальной Грузии, т. II, с. 273-274).

54. Шида (Внутренняя) Картли являлась очагом политической и культурной жизни средневековой Грузии.

55. Идея ”мира и согласия”, идея единения - основная политическая линия картлийских правителей - вождей объединенной Грузии. Так понимал и так выразил ее Л. Мровели. В свои государственные мероприятия правители Картли вовлекали не только консолидирующиеся грузинские (картвельские), но и соседние племена: абхазов (собственно апсаров-апшилов грузинских источников, а также абазгов), адыгов, вейнахов, дагестанские народы и т. д.

56. Из Древнеармянской версии: ”Затем вновь собрались хазирки и поставили [себе] царя, создали великое войско, и прошли сквозь врата Дарубанда на Торгомосов до долины Арарата и Масеса, посекли и полонили их, ибо было [хазаров] множество. Остались лишь [нетронутыми] города северные и крепость из сырцового материала Хунан, и Самшойлтэ, и Даби, и Егрсис. И нашли хазирки другие ворота, которые зовут Дариалай, и умножились набеги на Торгомосов и сделали их также данниками. Первых пленников из армян и картлийцев венценосец Хазрац выдал своему сыну Уовбосу и некоторую часть Ковкаса от реки Гамека до окончания горы на западе, и застроил Уовбос со своим родом землю, которая называется Овсэт. А некий Дердзук, муж знатный среди сынов Ковкаса, ушел и укрепился на одинокой горе и платил дань венценосному Хазрацу и назвал то место Дурдзукэт. Тот же венценосец Хазрац дал сыну своего отца часть [владений] Лекана, к востоку от Дарубанда до реки Гумека на западе, выдал ему пленников Рана и Мовкана, и здесь он построил свое жилище. А некий Хузуних, сын Лекана, вступил в горные теснины и построил собственный город, названный [им] собственным именем Хузуних”. (Абуладзе, с. 15-17).

Ядром этого повествования, как уверенно считает Л. М. Меликсет-Бек, должно быть описанное в армянских источниках нашествие хазар в Армению, Грузию и Албанию на рубеже VII-VIII вв. (Меликсет-Бек Л. М. Хазары по древнеармянским источникам в связи с проблемой Моисея Хоренского. - В кн.: Исследования по истории культуры народов Востока. Л., 1960, с. 116). (Вероятно, в этот период стало известно народам Закавказья и название хазары). Имея смутные представления об истории Кавказа до ”походов Александра”, Мровели (или его источник) переместил это событие в доэллинистическую эпоху. В литературе установлено, что в повествовании о нашествии ”хазар” древнегрузинский хронист имел в виду походы скифо-сарматских племен второй половины I тыс. до н. э. (Миллер В. Ф. Осетинские этюды, т. III, с. 15-21; Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 35; Виноградов В. Б. Сарматы Северо-Восточного Кавказа, с. 140-141; Ковалевская В. Б. Указ. соч.). Очевидно, аналогичные предания на Кавказе бытовали не в одной только древнегрузинской исторической традиции. Во всяком случае, на это может указывать нарт-орстхойский эпос чеченцев и ингушей, в котором отразилась борьба предков вейнахов (древнегруз.- дурдзуки) против носителей нартского эпоса скифо-сарматов. (См.: Мальсагов А. О. Нарт-орстхойский эпос вайнахов. Грозный, 1970, с. 32). Рассказ о нашествии ”хазар” представляет собой предысторию Картли (Иберии), как ее понимал автор древнегрузинской хроники, т. е. доэллинистическую эпоху в Грузии. Г. А. Меликишвили рассматривает наличие этнонима ”хазары” в труде Л. Мровели как отголосок эпохи расцвета Хазарского каганата в VII-VIII вв. (Меликишвили Г. А. Указ. соч., с. 35).

В рассказе о хазарах прослеживаются смутные указания на возникновение на Северном Кавказе различных этнополитических образований. Значение каждого из них характеризуется степенью родства ”по крови” их эпонимов с ”хазарским царем”. Наиболее крупным было ”владение” Уобоса (историческая Алания), которое занимало территорию от р. Терека до западных ”пределов горы”, т. е. западных областей Главного Кавказского хребта. (Ср.: Гаглойти Ю. С. Указ. соч., с. 98). Поэтому не удивительно, что в представлении далеких иноземцев Этноним аланы как название господствующего в этом регионе племени представлялся собирательным. (Ср.: Лавров Л. И. Карачай и Балкария до 30-х годов XIX в.- В кн.: Кавказский этнографический сборник, т. IV. М., 1969, с. 64 и сл. Даже грузинские источники, которые четко отличали овсов от неовсов Северного Кавказа, иногда также переносили этот этноним на другие племена (см. ниже ”Приложение”)).

Как видно из нашего источника, образование Овсети не только изменило этническую карту Северного Кавказа, но и ускорило здесь политическую активность других племен: вейнахов (дурдзуков), которые наряду с овсами представляли значительное образование на Северном Кавказе; отдельные дагестанские народы вступили в новую полосу исторического развития и т. д. Но Хазария по-прежнему сохраняла военную силу и международный авторитет, несмотря на ряд серьезных неудач. (См.: Артамонов М. И. Указ. соч., с. 353). И это отразилось в нашем источнике, сообщающем, что и после образования Овсети и выделения отдельных кавказских полугосударств ”в течение долгого времени все эти народы были данниками хазарского царя”. Это обстоятельство не могло не отразиться на взаимоотношениях местных народов, часто объединявшихся против общего врага . (Весьма своеобразно толкование Н. Я. Марром сведений грузинских летописей о ”хазарах”. ”Грузинские летописи в части о хазарах,- писал Н. Я. Марр, - имеют не самостоятельное, а связанное с восточнокавказской традицией значение. В этом смысле нельзя разлучать их с персидскими и армянскими источниками, выделять их в нечто по существу особое... Факт же тот, что в части сообщения грузинских летописей о хазарах и ядро - народное предание, и оболочка - письменная разработка - есть вклад восточных грузин, картвелов, имевших особые генетически-племенные связи с народами Албании, с жизнью этой именно страны. Для них хазарское нашествие - как бы начало истории родного края, и с установлением его времени надо быть осторожным, особенно же осторожным с тем, в каком смысле местные племена, в числе их именно картвелы, впоследствии отложившиеся в грузинах-картвелах или составившие их основу, употребляли народно такие этнические термины, как ”хазар”. (Марр Н. Я. По поводу русского слова ”сало” в древнеармянском описании хазарской трапезы VII в.: К вопросу о древнерусско-кавказских отношениях.- В кн.: Тексты и разыскания по кавказской филологии, т. I. Л., 1925, с. 103-104)).

В Древнеармянской версии КЦ мы находим материал для подтверждения нашего мнения о связи этнонима овс, осс, обс с долго остававшимся непонятным эпонимом Уобос (арм.- Уовбос). И наконец, в Древнеармянской версии дана единственная, очевидно народная, форма названия Внутренней (Шида) Картли - Даба.

57. Из Древнеармянской версии: ”В это время укрепилось племя Хазрацов, стали бороться против рода Лекаца и Ковкаса, которые [от этого] впали в печаль; просили помощи у шести домов Торгома, которые в это время пребывали в веселии и мире, дабы пришли к ним для спасения, которые и пошли в полной готовности [на помощь] и перевалили горы Ковкаса и полонили земли Хазраца руками сына Тирета - Дуцука, который и призвал их на помощь”. (Абуладзе, с. 15).

Дурдзук - эпоним дурдзуков, предков нынешних вейнахов (чеченцев, ингушей, бацбийцев). В древнеармянском переводе ”Картлис цховреба” эпоним Дурдзук упоминается в форме Дуцук. Впервые на связь этнического названия дурдзуки с вейнахскими народами указал К.П.Патканов в вышеприведенной работе. Одно из ранних упоминаний о дурдзуках имеется в армянской ”Географии” VII в. С. Т. Еремян восстанавливает данный этноним в древнеармянском тексте ”Географии”, инкорпорируя в наименование названного племени фонему у, наличную только в грузинском варианте этнонима (арм. дурцк).

Древнегрузинский автор под дурдзуками имеет в виду вейнахов в целом. Поэтому вряд ли можно ограничить содержание данного этнонима названием предков одних лишь современных ингушей, как это предлагает С. Т. Еремян. (См.: Еремян С. Т. Указ. соч., с. 270). Этноним дурдзуки встречается также у арабского географа и путешественника Баладзори. Не исключено, что оба автора - древнеармянский и арабский - использовали какие-то (скорее всего, устные) грузинские источники.

Существует ряд мнений относительно происхождения этнонима дурдзуки. Еще недавно был популярен взгляд А. Н. Генко, предложившего объяснение Этнонима дурдзуки на основе осетинского языка: осет. дурдзык - ”каменная яма”, ”ущелье”, из чего ”дурдзуки” интерпретировались как ”жители ущелья”. (См.: Генко А. Н. Из культурного прошлого ингушей.- Зап. коллегии востоковедов, 1930, т. IV, с. 705; Гаглойти Ю. С. Аланы и вопросы этногенеза осетин. Тбилиси, 1965, с. 182). Г. А. Меликишвили и некоторые другие ученые увязывают данный термин с известным по древневосточным источникам географическим названием Дурдукка. (См.: Меликишвили Г. А. Указ. соч., с. 120-121). Это мнение было признано ”научно необоснованным”. (Крупное Е. И. Средневековая Ингушетия, с. 30, прим. 29). Однако имеются многочисленные факты, способствующие признанию данной гипотезы. Особое значение в данном случае могут иметь частые параллели с северокавказским миром в топонимии Передней азии и Южного Закавказья, (См.: Меликишвили Г. А. Указ. соч., с. 120-122 и др.), что должно указывать на возможные генетические связи древнейшего населения этого региона. А то обстоятельство, что в последнее время для этнонима дурдзуки находят объяснение также и в нахской ономастике, (Виноградов В.Б., Чокаев К.З. Древние свидетельства о названиях и размещении нахских племен.- В кн.: Археолого-этнографический сборник. Грозный, 1964, с. 84-86; Харадзе Р. Л., Робакидзе А. И. К вопросу о нахской этнонимике.- Кавказский этнографический сборник, т. II. Тбилиси, 1968, с. 26 и др.), лишь расширяет уже имеющийся круг фактов.

Согласно грузинской исторической традиции, как об этом свидетельствует Мровели, до нашествия ”хазар” (предков осетин) вейнахи, вероятно, были наиболее активным этносом на Северном Кавказе. В случае опасности вейнахи прибегали к помощи союзников, для которых дурдзуки в свою очередь представляли опору на Кавказе. Согласно Древнеармянской версии КЦ, союзники ”полонили земли Хазраца руками Дуцука”.

Выделение Дурдзука в наиболее славные отпрыски Таргамоса грузинским автором XI в. не случайно (см. комм. 58). Оно объясняется тем, что в I тысячелетии н. э. Чечено-Ингушетия представляла социально сравнительно развитую единицу большого стратегического значения. Так, по словам Баладзори, Дурдзукия являлась сильно укрепленным плацдармом ”из двенадцати ворот, из коих каждые - каменный замок”. (См.: Баладзори. Книга завоеваний стран. Перевод П. К. Жузе. Баку, 1927, с. 6). Все это способствовала той активной роли, которую играли древние чеченцы и ингуши в политической жизни территориально им близкого Грузинского царства на различных этапах его истории.

58. Тирет. Упоминание ”отца” Дурдзука должно расцениваться как признание значительной роли предков вейнахских народов в древней истории Кавказа еще задолго до их упоминания: в письменных источниках. Это подтверждается также данными других древних авторов. (См. об этом: Виноградов В. В., Чокаев К. З. Указ. соч., с. 42-48; Крупнов Е. И. Указ. соч., с. 24-57).

59-59. Л. Мровели свидетельствует об упорном сопротивлении местных племен и их союзников (”таргамосианов”) различным нашествиям на Кавказ, в том числе и хазар.

60-60. Есть предположение, что в данном пассаже отражены события конца VII в. до н. э., связанные с появлением ”титула царя по отношению к скифским вождям в Передней азии”. (Ковалевская В. Б. Указ. соч., с. 64-65). В таком случае мы и здесь имеем дело с перемещением фактов (Хазарский каганат был образован в VI в. н. э.) путем перенесения терминов (см. комм. 56).

61. Дарубанди - Дербент (см. комм. 70-70).

62. Дариала - Дарьяльское ущелье.

63. Это сообщение свидетельствует о наличии в устной исторической традиции средневековой Грузии отголосков хазарского владычества в центральной зоне Северного Кавказа.

64-64. Данное свидетельство в литературе признано как бы началом летосчисления осетинского народа. Впервые на это обратил внимание Ю. Клапрот, в своих научных изысканиях о Кавказе не раз прибегавший к свидетельствам грузинских источников. Он писал: ”Однако название ”хазар” не было известно до христианской эры; хронология грузинской истории... не заслуживает никакого внимания, хотя и нельзя отрицать факт набега народа, жившего в северной части Кавказа. Это скифы греков”. (Осетины глазами русских и иностранных путешественников. Орджоникидзе, 1967, с. 175). Далее Ю. Клапрот, ссылаясь на Диодора Сицилийского (I в. до н. э.), писавшего об основании скифскими царями ”мидийских” колоний на берегу Танаиса (р. Дон), (См.: Диодор Сицилийский. Библиотека, II, 43, 6), продолжает: ”Эта мидийская колония и является, по-видимому, той, которая, согласно данным грузинских хроник, была образована жителями Картель- Сомхети (Картли и Армении.- Г. Ц.), приведенными сюда хазарами”. (Осетины глазами русских и иностранных путешественников, с. 175).

Л. Мровели не внес осетин (овсов) в своеобразно им скомпилированную генеалогическую таблицу народов Кавказа, что свидетельствует о признании им предков осетинского народа пришлыми, стоящими вне круга кавказских аборигенов. Вместе с тем Л. Мровели свидетельствует о значительной роли кавказского субстрата в древнеосетинских племенах, основу которых действительно составляли ираноязычные скифы и сарматы. Согласно показаниям Л. Мровели, этот субстрат состоял не только из немногочисленных ”пленников Картли и Армении”, которых Уобос получил в дар от своего отца. По словам нашего автора, получается, что основу местного компонента предков осетин составляли многочисленные автохтонные племена Кавказа, которые населяли часть ”(удела) Кавкаса, к западу от реки Ломека до западных пределов горы”. Именно здесь, как говорит грузинский историк, ”преумножился род Уобоса”.

Эпоним осетин Уобос встречается только у Л. Мровели. Исследователи (В. Ф. Миллер, И. А. Джавахишвили и др.) считали, что он изобретен самим грузинским автором по греческому образцу. Мы предполагаем, что эпоним Уобос является лишь стилизацией под греческий образец древнегрузинского названия осетин ”опс-и” (возможный вариант уопс-и, ср. абхазск. а-уапс, если только последний не является абхазским вариантом грузинского опс-и с дифтонгизацией начального о слаборазвитой в абхазском языке фонемы) (См.: Цулая Г. В. Два комментария к хронике Леонти Мровели. - Сов. этнография, 1971, № 2, с. 123-125) (см. комм. 56).

65-65. В переводе сочинения Л. Мровели, опубликованном в качестве ”Приложения” к книге А. И. Шавхелишвили, этот фрагмент существенно искажен: ”И это есть Осетия, которая была частью Кавказа”. (Шавхелишвили А. И. Из истории взаимоотношений между грузинским и чечено-ингушским народами, с. 104). Получается, что Осетия (текстуально Овсети) в грузинском источнике представлена частью собственно Кавказа. В действительности мы имеем нечто совершенно другое. Л. Мровели пишет, что Овсети - это часть владений Кавкаса - одного из отпрысков Таргамоса - и земли его занимали территорию ”от реки Ломека до рубежей Кавказа на западе”.

66-66. В данном контексте говорится о раннем периоде истории вейнахских народов. Л. Мровели (или, скорее всего, его источник) сохранил сведения о месте дурдзуков на создавшейся после нашествия ”хазар” (= скифов, сарматов) и последующих набегов этнической карте Северного Кавказа. Предки вейнахов были оттеснены в горные области. Но они, видимо, сохранили свою силу. Более того, население северного нагорья Иберии, часть которого представляли вейнахи, ”в случае каких-нибудь тревожных обстоятельств могло выставить много десятков тысяч воинов” (Страбон. География, с. 474) (см. комм. 57). С установлением сравнительно мирных отношений предки вейнахов начинали воспринимать элементы культуры и быта пришельцев. По словам Страбона, названные племена горной Иберии - это ”воины, живущие по обычаям скифов и сарматов, соседями и родственниками которых они являются”. (Страбон. География, с. 474). Археологические и фольклорные материалы также подтверждают свидетельства письменных источников о смешении скифов, сарматов, а позднее и алан с многочисленными аборигенами центральных районов Северного Кавказа. (См.: Виноградов В. Б. Указ. соч., с. 139-140; Мальсагов А. О. Нарт-орстхойский эпос чеченцев и ингушей. Грозный, 1970, с. 30 и др.).

67-67. В результате набегов ”хазар” (= скифов, сарматов) племена Дагестана в основном разделили судьбу племен Северного Кавказа. Однако, судя по тому, что ”удел Лекана” достался ”двоюродному брату”, а не ”сыну” ”хазарского царя” (см. комм. 64-64), эти события не в прямой степени отразились на жизни древнего населения Дагестана. Степень ”родства по крови” этнархов в хронике Мровели всегда указывает на уровень этнических связей.

Как свидетельствуют археологические материалы, очерченные в хронике Мровели границы расселения дагестанских племен соответствуют ареалу так называемой каякентско-хорочаевской культуры, основным носителем которой было древнее население Дагестана.

67а. Море Дарубандское - грузинская форма одного из названий Каспийского моря, связано с названием крупнейшего в раннем средневековье города Дербента (груз.-Дарубанди). Впервые упоминается в армянской ”Географии” VII в.

68. Хозонихети - средневековое грузинское название известного по литературным источникам древнеаварского государства Серир, (См.: Баладзори, с. 7; История Дагестана, т. I, с. 123-124; Федоров Я. А. Хазария и Дагестан. - В кн.: Кавказский этнографический сборник, т. V. М., 1972), возникшего в V в. н. э. на территории нагорного Дагестана. В XI в. (период жизни и деятельности Л. Мровели) Серир-Авария была крупной политической единицей, игравшей важную роль на восточных рубежах Грузинского царства. Возникновение самого значительного в Дагестане государства Мровели переносит на много веков назад, увязывая это с наиболее выдающимся, с его точки зрения, событием - нашествием ”хазар” на Кавказ.

Древнегрузинский автор именует Серир-Аварию по названию ее политического центра Хунзах.

69-69. Из Древнеармянской версии: Афридон ”сделал данниками множество племен и овладел персидским домом и отправил своего военачальника Адарму, порождение Неброта, в страну Картли, в которую он пришел и разорил города и крепости и перебил [всех] хазар, коих нашел, и овладел страной. Он воздвиг на берегу моря Дарубанд, которые суть замкнутые врата”. (Абуладзе, с. 17).

Афридон соответствует Феридуну древнеиранского эпоса. В данном контексте, как предполагают исследователи, Л. Мровели говорит о каком-то нашествии иранцев в III в. в Картли. (См. об этом подробнее: Мамулиа Г. С. Источники Леонти Мровели и Джуаншера. - Вестник Отдел, общ. наук АН ГрузССР, 1964, № 4, с. 243-275 (на груз. яз.)).

70-70. Укрепление Дербентского прохода впервые было предпринято Сасанидами в IV в. н. э. Впоследствии Дербент (город и крепость), как известно, играл значительную роль в военно-политических событиях на Северном Кавказе и во взаимоотношениях его с Ираном и странами Закавказья. В армянской ”Географии” VII в. Дербент назван ”Сторожевым”. (Еремян С. Т. Армения по ”Ашхарапуйц”, с. 76). Еще до римского нашествия на Кавказ (I в. до н. э.) области, расположенные к югу от Дербента, должны были страдать от нападений различных кочевников, (См. Бартольд В. В. Сочинения, т. III. М., 1965, с. 419-420; см. также: Рамазанов X. X., Шихсаидов А. Р. Очерки истории Южного Дагестана. Махачкала, 1964, с. 31), и местное население естественно могло развернуть здесь строительство оборонительных сооружений.

70а. К какой бы хронологической дате ни приурочивать это сведение Л. Мровели (или его источников), оно говорит о начале распространения в Картли каменной кладки на известковом растворе как о новой ступени развития строительного искусства в Картлийском царстве, начало которому, как предполагают, было положено еще в III в. до н. э. (Апакидзе А. М. Города древней Грузии, с. 35-36; Очерки истории Грузии, т. I. Тбилиси, 1970, с. 716).

71-71. Из Древнеармянской версии: ”Когда же Абритин [груз.- Афридов] поделил своих подданных между тремя сыновьями, Персию и Картли он дал одному из тех, коего звали Иаредерах [груз.- Иаред]. И княжил Адармос в Картли множество лет. Затем преставились четыре его предводителя. Вслед за этим возникла смута между сыновьями Абритона и убили четверо братьев-заговорщиков Иаредераха. И нашли время картлийцы: привели на помощь овсов и убили главаря [глхвор, груз.-мтавар] в поле [во время] прогулки и прочий отряд его истребили и стали [картлийцы] в безопасности от Персии. Однако земли Рана и Эрэта остались за Персией. Затем вновь выросла армия царя Персии, коего именовали Кекапос. И пришел он в Мовкан и Эрэт [последней фразы в КЦ нет] и задумал вторгнуться в Лекэт. Но главарь леков был родом хузанх и чародей, он волшебством ослепил Кекапоса и его войско. И [персы] повернули вспять, и тогда отверзлись очи их, и, сделав данницей страну Картлийскую, ушли”  (Абуладзе, с. 18-19) (см. также комм. 72-72).

Л. Мровели в данном случае пользуется древнегрузинскими версиями иранского эпоса, легшего в основу поэмы Фирдоуси ”Шах-намэ”, в которой, как известно, говорится об оказанной кавказскими народами помощи туранцам в их борьбе против персов. (См.: Рамазанов X. Х. Шихсаидов А. Р. Указ. соч., с. 32). Кроме того, зафиксированная в грузинской хронике местная историческая традиция указывает на картлийцев как на инициаторов этой помощи, привлекших на свою сторону племена Северного Кавказа.

72-72. Л. Мровели говорит, что после обретения картлийцами свободы в борьбе с персами с помощью племен Северного Кавказа Рани и Эрети все еще оставались за персами. Экспансия персов, надо думать, продвигалась и в сторону Внутреннего Дагестана (Лекети). В хронике зафиксировано фольклорное свидетельство о борьбе народов Дагестана против персов. Примечательно, что в устной традиции дагестанских народов известны аналогичные-фольклорные сюжеты.

Кекапос - грузинская форма имени Кай Каус, одного из героев древнеиранского эпоса.

73-73. ”Турки” в сочинении Л. Мровели соответствуют туранцам персидского эпоса (см. комм. 79-79).

74. Фараборот - искаженное имя героя иранского эпоса Фарашорота.

75. Адарбадаган - северная часть современного Ирана.

76. Шиош - грузинская форма имени героя иранского эпоса Сиауша . (Мамулиа Г. С. Источники Леонти Мровели и Джуаншера, с. 260).

77. Кайхосро - соответствует Кай Хосрау (один из героев иранского эпоса).

78-78. Отражение совместных действий армян и картлийцев в борьбе против персов (см. комм. 71).

79-79. Средневековые грузинские источники нередко упоминают тюрок (см. комм. 73, 85а). В местных исторических традициях отражены разные хронологические наслоения, связанные с различными этапами тюркско-кав-казских отношений от эпохи гуннской гегемонии на Северном Кавказе (V- VI вв.) до кипчаков. (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 35; Анчабадзе З. В. Кипчаки Северного Кавказа по данным грузинских летописей XI-XIV вв.-В кн.: О происхождении балкарцев и карачаевцев. Нальчик, 1960, с. 113-126). Л. Мровели указывает на иранский эпос (”жити” персов”) как на источник его осведомленности о ”турках”, под которыми следует понимать туранцев. При всей вероятности наличия в грузинской исторической традиции сведений о древних тюрках на Кавказе при анализе комментируемого сведения надо учитывать его экстраполированный характер.

80-80. Л. Мровели (или его древнегрузинский источник) сообщает некоторые детали (достоверность которых вполне вероятна) антииранского союза картлийцев и туранцев (”турок”) (см. комм. 73, 79, 82). Может быть, действительно имело место переселение в Картли какой-то части туранцев (как известно, подобные мероприятия в средневековой Грузии проводились неоднократно). Картлийские правители использовали переселенцев в качестве военных наемников, в мирное время принимавших участие в строительстве оборонительных сооружений. Именно об этом свидетельствуют слова хроники: ”жили сии турки в согласии с картлийцами и в ожидании персов [вместе] укрепляли они крепости и города”. Исследователи отмечают удивительную уживчивость тюрок домусульманского периода с чужеродными племенами . (См.: Умняков И. История Фахреддина Мубаракшаха.- Вестник древней истории, 1938, № 1, с. 10; см. также: Гумилев Л. В. Древние тюрки. М., 1967, с. 149-150; Федоров Я. А. Указ. соч., с. 28).

”Саркине” по-грузински значит ”место железа”. Название могло возникнуть по ассоциации с иранским сказанием о пещере Афрасиаба . (См.: Мамулиа Г. С. Легенда о пещере Афрасиаба как источник Л. Мровели.- Сообщения АН ГрузССР, № 1, с. 247-249 (на груз. яз.)).

 

81. Археологические раскопки во Мцхете подтвердили наличие здесь в древности иудейских диаспор.

82-82. Данный контекст как бы продолжает изложение истории кавказско-туранских отношений в период борьбы против Ахеменидского Ирана (см. комм. 73, 79, 85а). Кроме того, Л. Мровели передает также грузинскую версию о герое персидского эпоса Исфандиаре. (Подробнее об этом см.: Мамулиа Г. С. Источники Леонти Мровели и Джуаншера, с. 245-266).

83. Археологические раскопки в районе Мцхеты подтвердили наличие в древней столице Картли разноэтнических поселений. (Апакидзе А. М. Города древней Грузии, с. 274-283; Хахутайшвили Д. А. Указ. соч., с. 169-170 и др.).

84. Легенда об Александре Македонском в древнегрузинской литературе впервые зафиксирована в ”Обращении Картли” (X в.). (См.: Такайшвили Е. С. Описание рукописей Общества распространения грамотности среди грузинского населения, т. II, вып. 4. Тифлис, 1906-1912, с. 708). Затем она была использована Леонти Мровели, заимствовавшим ее, как предполагают, из ”Романа об Александре” Псевдо-Калисфена, автора III в. н. э. (Кекелидзе К. С. История грузинской литературы, т. II, Тбилиси, 1958, с. 283-284). В грузинской версии данной легенды отразились исторические факты борьбы картлийцев против преемников Александра Македонского в конце IV - начале III в. до н. э., в состав владений которых входила часть территории, населенной древнегрузинскими племенами. (Новосельцев А. П. К вопросу о македонском владычестве в древней Грузии. В кн.: Юбилейный сборник, посвященный 100-летию акад. И. А. Джавахишвили. Тбилиси, 1976, с. 104 и сл. Вероятно, эти рассказы послужили источником грузинских народных сказок об Александре Македонском).

85-85. Из Древнеармянской версии: Александр ”перевалил через горы Ковкаса в страну Картлийскую... А жителей Саркине осаждал [в течение] двенадцати месяцев, потому как поносили [они] Александра, и не установил с ними мира; затем [осажденные] прорыли грот в мягком месте и ночью ушли со всеми и бежали на Ковкас”. (Абуладзе, с. 24-25).

Рассказ о нашествии Александра Македонского завершает излагаемый в сочинении Мровели ”мифический” период истории Картли . (См.: Ингорква П. Краткий обзор истории грузинской литературы. с.199). Грузинский автор расценивает эпоху завоеваний Александра Македонского как рубеж в историческом развитии Грузии и всего Кавказа. С этого периода начинается кавказская античность, предшествовавшая христианской эре на Кавказе и во многом способствовавшая развитию культурно-исторического самосознания местного населения. Поэтому не случайно, что в сочинении Леонти Мровели так строго противопоставляется история грузин до и после завоеваний Александра Македонского.

85а. Бун-турки - так в древнегрузинских источниках именуются древнейшие жители Картли. В хронике Мровели заимствовано из ”Обращения Картли”. Существует несколько толкований: М. И. Броссе переводил как turk-primitif ; (Brosset M. Histoire de la Georgie, t. I. SPb., 1849, p. 30 f); E. С. Такайшвили, ссылаясь на словари С. С. Орбелиани и Д. Чубинова, считал данный термин заимствованием из армянского: бун - ”рукоятка копья” (?!), отсюда якобы бун-турки -”турки-копьеносцы”. (См. Такайшвили E. С. Источники грузинских летописей, с. 1-2). В действительности слово бун, заимствованное в грузинском (так же как в армянском) из персидского, значит ”коренной”, отсюда бун-турки - ”коренные, подлинные турки” (на что указывал еще Н. Я. Марр). (Марр Н. Я. Ипполит. Толкование Песни Песней. СПб., 1901; с. I-XII; Абуладзе И. В. Словарь древнегрузинского языка. Тбилиси, 1973, с. 37; Андроникашвили M. К. Очерки по иранско-грузинским языковым взаимоотношениям, т. I. Тбилиси, 1966, с. 187, 198 (на груз. яз.)).

Бун-турки - это, вероятно, уничижительный термин, который в нашем источнике использован для характеристики населения Картли доэллинистического периода (см. комм. 89). Кроме того, перенос отрицательного отношения к бун-туркам на кипчаков свидетельствует об отношении хрониста к последним (ср. комм. 79).

86. Независимо от того, кого подразумевать под ”халдейскими” племенами, Мровели вновь свидетельствует о постоянном притоке в Картли новых племен.

87-87. Ксани (или Ксанское ущелье) расположена в Шида (Внутренней) Картли. (См.: Макалатиа С. И. Ксанское ущелье. Тбилиси, 1968 (на груз. яз.); Гвасалиа Дж. Г. Из исторической географии Картли. Автореф. канд. дис. Тбилиси, 1971). Этимология топонима Ксани неизвестна. Восточные рубежи Ксанского ущелья проходят вдоль течения р. Арагви. Топоним Настакиси (в ”Обращении Картли” Настагиси) в древнегрузинском означал ”место, бывшее под виноградниками”. (См.: Такайшвили E. С. Источники грузинских летописей.- Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа, 1900, вып. 28, с. 6-7).

88-88. Свидетельство о мобильности иноэтнических элементов в древней Картли: в случае опасности они могли полностью выселиться из угрожаемых мест.

89-89. Возможно, что здесь звучат отголоски не дошедшего до нас источника хроники Л. Мровели, в котором было выражено отрицательное отношение к доэллинистическому населению Картли. Оно названо ”иноплеменниками”, что, по существу, то же, что и ”бун-турки”. С точки зрения автора хроники, лишь предки собственно картлийцев были ”подлинными” картло-сианами. (По справедливому замечанию Н. А. Бердэенишвили, картлосианы-понятие, связанное с территориальной принадлежностью (см.: Вопросы истории Грузии, т. VIII, с. 254)).

90. Согласно хронике Мровели, Азон (это имя считается возникшим по ассоциации с именем Язона, героя древнегреческих сказаний об аргонавтах) (Высказано также предположение о скифском происхождении этого имени (Андроникашвили И. К. Указ. соч., с. 131)) является ставленником Александра Македонского в Картли. Подлинное имя этого деятеля в грузинских источниках не сохранилось. Мовсес Хоренаци называет его Михрдат, ”которого привел Александр и поставил правителем над иверийцами”. (Мовсес Хоренаци. История Армении, с. 84). Исследователи считают, что в этом Михрдате можно видеть правителя Понта, сатрапа последнего ахеменидского царя Дария - Митридата, который после разгрома Александром Македонским Ахеменидского Ирана явился фактическим основателем Понтийского царства. (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 47-48. Существует также мнение, согласно которому Азон являлся местным родовым вождем ”дома” Одзрхоса, захватившим власть во Мпхете и начавшим борьбу за объединение грузинских (иберийских) племен еще в IV в. до н. э. (см.: Мамулиа Г. С. Происхождение династии Багратионов и возникновение Картлийского (Иберийского) царства.- Мнатоби, 1971, № 2. Тбилиси (на груз. яз.)).

91-91. О культе Солнца и Луны в дохристианских верованиях иберов (картов) свидетельствуют как грузинские письменные источники и этнографические материалы, так и античные авторы. (Страбон. География, с. 477; Джавахишвили И. А. История грузинского народа, т. I. Тбилиси, I960, с. 41-61 (на груз. яз.); Болтунова А. И. К вопросу об Армази.- Вестник древней истории, 1949, № 2; Очерки истории Грузии, т. I, с. 396 и др; Бардавелидзе В. В. Древнейшие религиозные верования и обрядовое графическое искусство грузинских племен. Тбилиси, 1957). Л. Мровели говорит о чужеродности дохристианских культов в Картли, навязанных картлийцам якобы их врагами.

92-92. Из Древнеармянской версии: ”А Азон разрушил все твердыни страны Картлийской, оставил четыре крепости у врат Картли, наполнил их отрядами. И наложил затем дань на леков и овсов и хазриков и овладел всем Картлом и землями от Эрэта и Бердаоджа до моря Сперского” . (Абуладзе, с. 26-27).

Господствующую в Грузии XI в. идею гегемонии Картли в объединительном движении страны Мровели ретроспективно относит ко всей предшествующей истории. Хронист, вероятнее всего, пользовался источниками (устными или письменными), согласно которым Азон, объединив (или покорив) всех ”картлосианов”, мог распространить свою экспансию и на земли ”овсов, леков и хазар”.

93-93. Сообщение древнегрузинского источника о том, что мать Фарнаваза взяла трехлетнего царевича и скрыла его ”на Кавказе”, где ”он был воспитан и возвращен в Мцхету”, в Древнеармянской версии КЦ отсутствует; согласно последней, мать уговаривает его уйти в Персию (что, очевидно, объясняется большими, чем в творчестве древнегрузинского хрониста, персидскими традициями автора Древнеармянской версии КЦ). Поэтому мы считаем, что в КЦ сохранились отголоски действительных событий. Кроме того, не случайно, что уже с самого начала в доме Фарнавазианов звучат имена явно скифо-сарматского происхождения.

Не вызывает сомнения достоверность рассказа о борьбе Фарнаваза против Азона и оказанной картлийскому царю поддержки со стороны овсов, дурд-зуков и леков.

Примечательно, что после убийства правителя Картли - Иберии Самара и его брата (очевидно, бывшего соправителем) малолетний княжич Фарнаваз был отправлен на Северный Кавказ, где его воспитали, вероятно, представители правящих кругов местных племен. Впоследствии юный Фарнаваз, законный наследник некогда правившей фамилии, вернулся на родину и начал среди соплеменников искать поддержку в борьбе за освобождение своей вотчины. После предварительных переговоров (См.: КЦ I, с. 22) он ”пришел к Куджи” (см. комм. 94, 95), правителю Эгриси-Колхиды, главному своему сподвижнику и вассалу.

Победа союзников над Азоном усилила Картли. Отныне она начинает распространять свою власть на бывших союзников и прежде всего на жителей Северного Кавказа. Л. Мровели не преминул увенчать весь этот союз племен обычными в подобных ситуациях династическими узами. Некоторые исследователи в прошлом отрицали историческую достоверность всего рассказа о Фарнавазе.

Для нас в данном случае важно вполне реальное свидетельство о бесспорной, почти всекавказской коалиции против Азона и его сюзеренов, о победе Картли и ее выходе из войны усиленным государством. В таких условиях династические связи также могли служить логическим завершением политических взаимоотношений союзных народов.

В. Ф. Миллер писал, что на основании рассказа грузинской хроники о Фарнавазе ”можно сделать заключение, что грузины помнили о своих соседях - оссах с тех пор, как начали помнить себя, так как оссы в предании о Фарнавазе тесно связаны с началом национального сознания грузин”. (Миллер В. Ф. Осетинские этюды, т. III, с. 24 и сл.). В действительности, как свидетельствуют древнегрузинские источники, ”с началом национального сознания грузин” связана значительная часть народов Северного Кавказа.

94. Из Древнеармянской версии: ”И прислал [гонца] Фарнаваз к Куджи со словами: ”При мне есть сокровища, я приду к тебе и если пожелаешь, используем их для дела [против Азона.-Г. Ц.]... [Куджи сказал Фарнавазу]:

”Ты есть первейший из дома домовладык Картли и тебе подобает правление, и сейчас ты - господин мой и я раб твой”. Тут сообщили племенам леков и овсов, которые тяготились [доел. наскучили] данью [в пользу] Азона. Они собрались воедино, пришли к ним с многочисленной и мощной армией; пришли также и егеры”. (Абуладзе, с. 31-32).

Куджи - согласно хронике, представитель колхского правящего дома. Правление его в Колхиде (Западная Грузия) исследователями приурочивается к III в. до н. э. Ю. С. Гаглойти, ссылаясь на сарматское происхождение имени Куджи - ”Собака” (реконструировано на основе современного осетинского языка), делает следующее заключение: ”Очевидно, Куджи был сарматским военачальником, находившимся в вассальной зависимости” от правителя Картли, подтверждением чего якобы является ”факт совместных действий Куджи и овсов на стороне Фарнаваза”. (Гаглойти Ю. С. Аланы..., с. 183-184). Древняя антропонимия грузин действительно носит следы сарматского влияния. (Андроникашвили М. К. Указ. соч., с. 130-141). Но сарматские имена некоторых древнегрузинских правителей отнюдь не свидетельствуют об их чужеродном происхождении. Совместные действия Куджи и овсов на стороне Фарнаваза были продиктованы не ”сарматским происхождением” колхского царя, а единством политических задач народов Кавказа, выступивших против единого врага (см. комм. 93, 95).

95-95. Следует отметить следующий факт: в первом упоминании грузинского источника о государственном объединении Восточной и Западной Грузии важное место отводится овсам и лекам. ”Фактически этими словами начинает Леонти Мровели историю Картлийского царства, в них он как историк воплощает свою политическую программу”. (Книга посланий. Древнеармянский текст с грузинским переводом, исслед. и комм. З. Н. Алексидзе. Тбилиси, 1968, с. 167 (на груз. яз.)).

96-96. Свидетельство тактики Селевкидов, которые, будучи союзниками Картли (Иберии), в качестве вспомогательных для Картли отрядов отправляли пограничных с нею армян.

97-97. Из Древнеармянской версии: ”И сестру свою отдал в жены царю овсов, а другую [сестру] - Куджи”. (Абуладзе, с. 33).

Есть мнение, согласно которому Эгрис-Цхали древнегрузинских источников - это нижнее течение р. Чорохи. (Еремян С. Т. Опыт реконструкции..., с. 264, прим. 38; в отличие от Эгрисис-Цхали, идентичного р. Ингури (там же)). Сведение о том, что население в нижнем течении Эгрис-Цхали осталось за пределами Эгриси, было реальным и для последующих времен вплоть до образования Абхазского царства (рубеж VIII-IX вв.), границы которого вряд ли простирались южнее р. Чорохи. (Джанашиа С. Н. О времени и условиях образования Абхазского царства. В кн.: Джанашиа С. Н. Труды, т. II. Тбилиси, 1952, с. 338).

98-98. Из Древнеармянской версии: ”И привел Фарнаваз жену из дурдзуков, племени Кавкаса”. (Абуладзе, с. 35).

Как известно, в грузинской устной исторической традиции существовали предания о связях восточногрузинских племен с вейнахами еще до упоминания последних в письменной литературе (см. комм, 58). Поэтому установление династических связей (как всегда являвшихся следствием тесных союзнических контактов) представляется вполне вероятным. Однако нашего автора этот факт прошлого интересует постольку, поскольку он может быть образцом политического союза современной ему Картли с государственными образованиями Северного Кавказа.

99. Из Древнеармянской версии: ”Замыслили ишханы Картли убить Сайурмака. Но узнав об этом, Сайурмак взял мать, ушел в Дурдзукэт к братьям своей матери. И так называемый отряд азонцев также последовал за ним, [помня] добродетели его отца. Призвал к себе царя Овсского. Пришел и легко овладел теми землями... привел половину размножившихся ковказских племен и поселил [их] в Мтиулети, которая есть Сванети”. (Там же, с. 37-38).

Саурмаг - второй царь династии Фарнавазианов, правил примерно в последней трети III в. до н. э. Согласно грузинской исторической традиции, которая, очевидно, и была зафиксирована нашим историком, Саурмаг поселил в горных районах Восточной Грузии северокавказские племена (дурдзуков) в благодарность за оказанную ему военную помощь в борьбе за власть в Картли. Так объяснял Л. Мровели факт пребывания в горной Картли северо-кавказских племен, обосновавшихся здесь преимущественно в результате постоянного проникновения их на юг. (Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 295). В этом процессе могла иметь место также и личная инициатива отдельных картлийских правителей (в том числе и Саурмага), предоставлявших землю постоянно нуждавшимся в ней северокавказским жителям, за что последние брали, на себя определенные договорные обязательства. Л. Мровели (или его источник) дает вполне конкретное сведение о том, как картвельские правители использовали против внутренних политических сепаратистов иноземные силы. Владения побежденных отступников из местных вельмож картлийские цари предоставляли наиболее отличившимся представителям своих северокавказских союзников, отныне становящихся социальной опорой царского дома Картли.

100. Мтиулети - букв. ”Горная страна”, северо-восточная окраина исторической Картли (Иберии). Указание на один из наиболее ранних фактов переселения отдельных групп северокавказских народов в Грузию, где их нередко использовали в качестве наемной военной силы.

101. Дидоети - грузинская форма названия одной из областей Дагестана, пограничной с Кахети. Жители Дидоети - дидойцы упоминаются еще в ”Географии” Птоломея, а также в армянской ”Географии” VII в. Самоназвание дидойцев - цези (по Н. Я. Марру - цеци) . (См.: Птоломей. V, 8, 13; Еремян С. Т. Опыт реконструкции..., т. 270; Марр Н. Я. Племенной состав населения Кавказа, с. 45; Мегрелидзе И. В. Дидойцы и название ”дидо”. Труды Тбилисского гос. учит. ин-та, 1942, т. П. Тбилиси, с. 183-188 и др.). Известные по древним нарративным источникам дидойцы являются одними из предков современной андо-дидойской группы дагестанских народов.

102. Это единственное в грузинских источниках труднообъяснимое свидетельство о столь обширных границах Сванети. Существует предположение, что Л. Мровели пользовался каким-то не дошедшим до нас источником; (См.: Джавахишвили И. А. История грузинского народа, т. II, с. 312); кроме того, имеющееся сведение Страбона о многочисленности сванов, (”У них (сванов.- Г. Ц.) есть царь и совет из 300 человек; как говорят, они могут выставить войско до 200000 человек” (Страбон. География, с. 473, ср. также: Бердзенишвили Н. А. Вопросы истории Грузии, т. VIII. Тбилиси, 1975, с. 545 (на груз. яз.)), безусловно, должно указывать на значительные размеры территории их расселения.

103. Из Древнеармянской версии: ”Вместо него воцарился Мрван, муж мудрый и отважный и прекрасаый ликом. Но дурдзуки позабыли обет, ушли прочь и воссоединились с чарталами, уроженцами Ковкаса, и полонили

Кахет и Базалет. В это время Мрван собрал своих доверенных всадников и пеших [воинов] и пошел на дурдцуков, и настала жуткая битва, повергли дурцуков и поразили [их]. Вступил Мрван в те земли и забрал Дуурдзук и Чартал, и врата на известковой клади, что там были, - Дарбала”. (Абуладзе, с. 39).

Мирван (Мириан) - третий царь династии Фарнавазианов - правил, очевидно, на рубеже III-II вв. до н. э. Начало царствования Мирвана связано с выступлением дурдзуков против Картли в союзе с чартальцами (см. комм. (104, 105).

104-104. Географическое название Чарталети и производный от него Этноним чартални (чартальцы) встречается только у Л. Мровели. Первую часть данного этнонима чар принято считать названием одного из племен дагестанской группы; вторая часть тал на аварском языке значит ”ущелье”. ”Первоначально Чартал,- пишет Г. А. Меликишвили,- по-видимому, являлся более широким понятием и включал в себя всю Кахети”. (Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 124). Но уже во времена Л. Мровели в результате ассимиляции местного населения - чартальцев восточногрузинскими, картскими племенами удельный вес северокавказ-ского элемента здесь был значительно сокращен, а Вахушти Багратиони упоминает лишь одно ”Чартальное ущелье” на правобережье Арагви неподалеку от г. Ананури. (Вахушти Багратиони. История Грузии, с. 354).

Сообщаемые грузинским историком сведения о союзе чартальцев и дурдзуков против вступившего на картлийский престол Мирвана рисуют события рубежа III-II вв. до н. э. Распространение влияния на горские племена или тем более включение этих племен в состав Картлийского царства сопровождалось конфликтами. Однако Картли переживала период экономического и политического подъема, и это позволило Мирвану удачно организовать не только отряды грузинских эриставов, но и обрести опору во многих ”кавкасианских” племенах, не примкнувших к повстанцам.

105-105. Победа Мирвана над союзом дурдзуков (см. комм. 104), безусловно, способствовала дальнейшему укреплению влияния картлийских правителей на Северном Кавказе. Именно это мог иметь в виду Л. Мровели, говоря о ”всех кавкасианах”, надежно пребывавших во власти Мирвана.

106. Джики - собирательное название части абхазо-адыгских племен, населявших северо-западную территорию Кавказа. Упоминаются также в Древнеармянской версии. (Абуладзе, с. 149). Предки их под названием зихи, зикхи, зиги были известны еще античным авторам (Страбон, Плиний, Птоломей, Флавий, Арриан, а также ранневизантийский автор Псевдо-Арриан и др.). В IX-XI вв. джики начинают играть активную роль в политических событиях Грузии. (См.: Джанашиа С. Н. Труды, т. II, с. 164-481). Евстафий - византийский писатель второй половины XII в,- пишет, что ”зиги - племя очень дикое”. (Латышев В. В. Известия древних писателей... о Скифии и Кавказе.- Вестник древней истории, 1948, № 1, с. 377).

В византийских и грузинских средневековых источниках они именуются джики (зихи), в арабских и русских-косоги (кашак). Под таким названием они знакомы и некоторым кавказским народам (осетинское название кабардинцев-кaeсгон). (См.: Абаев С. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка, т. I, с. 588-589; ср.: Волкова Д. Г. Этнонимы и племенные названия Северного Кавказа. М., 1973, с. 22. Существует мнение о генетическом родстве племен косог (касаг) с древним переднеазиатским населением кашки). В картвельских языках этноним кашаг получил разное осмысление: прямое (сванское название кабардинцев - кашаг) (В данном случае налицо фонетическая закономерность западнокартвельских языков-сванского и занского, характеризующихся переходом свистящих звуков в шипящие) и переносное - социальное и метафорическое. Переносное осмысление этнонима кашаг в различных картвельских языках должно указывать на разносторонность взаимоотношений отдельных грузинских племен с косогами-джиками. Так, например, в грузинской литературе XVII в. слово кашаг означает ”рослый невольник”. (Орбелиани С. С. Толковый словарь грузинского языка. Тбилиси, 1928, с. 365). В современном грузинском литературном и мегрельском языках это же слово в форме качаги значит ”разбойник” и с незначительной фонетической деформацией кочаги - ”молодец”.

Сам факт метафорического значения слова ”джик” в грузинской летописи XI в., составленной на основе значительно более ранних письменных и устных источников, должен свидетельствовать о древности связей грузин с племенами Северо-Западного Кавказа. Впоследствии переносное значение этнонима джик еще более расширилось. Так, например, у С. С. Орбелиани: ”Джик - похож на тигра, но больше (размером), коего персы именуют бабр; называют так и одну область, пограничную с Абхазией”. (Орбелиани С. С. Сочинения, т. 4, ч. 2. Тбилиси, 1966, с. 456 (на груз. яз.)).

107-107. После смерти Саурмага (конец III в. до н. э.) горские вассальные племена нашли удобный случай отложиться. Судя по словам Л. Мровели (скорее всего, его источника), первыми восстали дурдзуки. Это должно было насторожить вступившего в царские права Мирвана I. Царь, по-видимому, начинает интенсивное строительство фортификационных сооружений в пограничных районах. Одним из таких сооружений были ”ворота Дарубал”. Они представляли собой заставу на рубежах Картли и Дурдзукети (см. комм. 108).

Данное повествование изложено Л. Мровели в манере богатырского эпоса.

108. В литературе встречается, очевидно, неверное отождествление ”ворот Дарубал” с Дарьяльскими воротами. (См.: Виноградов В. Б. Сарматы Северо-Восточного Кавказа, с. 154; Очерки история Чечено-Ингушской АССР, ч. I, с. 27). Этому противоречит следующее. Автор грузинской хроники хорошо осведомлен в географических названиях прилегающих к Грузии районов, и потому он не только не мог исказить название Дарьяльских ворот, которое ему хорошо известно, но даже сообщил второе, грузинское их название - ”Арагвские ворота”. (См.: КЦ, с. 12). Кроме того, в так называемом Чалашвилевском изводе ”Картлис цховреба”, составленном в 1731 г., а также в ”Описании Грузии” Вахушти Багратиони Дарубал назван Дарула. Деминутивный суффикс -ула аналогичен русскому -ец. Это название могло возникнуть лишь по ассоциации с Дарьялом: перенесение названия крупного пункта на меньший по значению (ср. Дон-Донец), что в топонимии встречается весьма часто. Ворота Дарубал (Дарула), очевидно, были одними из тех многочисленных каменных замков Дурдзукети, о которых писал еще Баладзори (см. комм. 57).

109. Из Древнеармянской версии: ”И воцарился сын его Фарнаджом, который построил крепость Задэн и воздвиг идол Задэн и построил в Кахети город Некреси”. (Абуладзе, с. 40).

Фарнаджом - четвертый царь из династии Фарнавазианов, правил в первой половине II в. до н. э. Грузинская историческая традиция приписывает ему активную строительную деятельность как в самой Мцхете, так и на прилегающей к Албании территории. Судя по работе Л. Мровели и хронике ”Обращение Картли”, Фарнаджом был активным проводником иранской ориентации. Укреплению проиранской политики в Картли должны были служить воздвигаемые им гражданские и культовые сооружения. Так, Л. Мровели пишет, что, построив города и крепости, Фарнаджом ”возлюбил веру персидскую, огнепоклонство, привел из Персии огнеслужителей и могов [магов] и посадил их во Мцхете, в том месте, которое ныне называет [местом] могов”. (КЦ, с. 30; Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 299-300). Политика Фарнаджома, направленная на ущемление местных культов, вызвала протест со стороны, очевидно, значительной части населения Картли. ”Эриставы картлийские” вступили в союз с армянами и свергли Фарнаджома, а престол Картли занял армянский царевич Аршак. (КЦ, с. 29). Весь этот рассказ Л. Мровели, возможно, заимствовал из неизвестного нам источника.

110-110. Задени-один из дохристианских культов Грузии. Исследователи считают, что он переднеазиатского происхождения, принесен в древнюю Картли мушскими (месхскими) племенами. (См.: Очерки истории Грузии, т. I, с. 672 и др.).

111-111. Нелкари или Некреси-политический и культурный центр картлийцев (иберов) в северо-восточной части Кахети. Город должен был быть форпостом Картлийского царства на подступах к Албании. Строительство его было начато Фарнаджомом. Это облегчало персидскую экспансию в Албанию (Ср.: Папуашвили Т. Г. Вопросы истории Эрети, с. 119, 318) (см. комм. 109). Однако свержение Фарнаджома и установление в Картли власти ставленника армянского царя ослабили политику картлийцев в этом районе Албании (см. комм. 116).

112. Бартом-сын Артага, в период правления которого произошло вторжение римлян в Закавказье (65 г. до н. э.). Римский историк Кассий Дион называет его Фарнабазом; это собирательное наименование иберийских царей династии Фарнавазианов. При Бартоме сохранилась идущая еще от Фарнаваза I традиция колхско-картлийского единства (см. комм. 115).

В 36 г. до н. э. римляне вторглись в Иберию, победили Бартома-Фарнабаза и затем в союзе с ним вступили в Албанию и подчинили местного правителя Зобера. (См.: Сведения Диона Кассия о Грузии/ Древнегреческий оригинал с параллельным грузинским переводом. Издал Н. Ю. Ломоури. Тбилиси, 1966, с. 74).

В рассказе о борьбе между Мирваном и Бартомом имеются указания на социальные коллизии (см. сл. комм.).

113. Весь этот рассказ о борьбе представителей свергнутой династии за возвращение власти при всей правдоподобности не имеет хронологической последовательности. Мириан, о котором здесь идет речь, правил в конце I в. до н. э., а Фарнаджом, сыном которого он назван, был современником царя Армении Арташеса I - 189 - 166 гг. до н. э. (Подробно о пробеле в списке картлийских царей от Фарнаджома до Артага (161-66 г. до н. э.) см.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 51-52 и др.).

114. Бумбераз-образ восточного богатыря, великан.

115. Картам - внук правителя Эгриси Куджи. В основе имени Картам (варианты: Карзан, Кардзам) лежит искаженное скифо-аланское слово кар-зан - ”жестокий”, ”безжалостный”. (Андроникашвили М. К. Указ. соч., с. 506-507). Таким образом, западногрузинский ономастический материал свидетельствует о непрерывной аланской традиции в социальных верхах древней Лазики-Эгриси.

116-116. В данном случае говорится о завершении строительства (или обновлении) города Нелкари-Некреси, расположенного на границе с Албанией и основанного еще при Фарнаджоме (см. комм. 111).

117. Адерки-правил в Картли в I в. н. э. (до середины 30-х годов).

118-118. Из Древнеармянской версии: ”Во время [правления] этого же царя Адерка пришли двое из двенадцати пророков Андре и Симон Кананаци в Апхазет и Эгрис, и преставился святой Симон в городе Никопсис, на границе Греции. А святой Андре, обратив Эгрис, ушел в Клардж”. (Абуладзе, с. 47).

Первое упоминание Абхазии в работе Л. Мровели. И. А. Джавахишвили высказал мнение о его интерполированном характере. (Джавахишвили И. А. Древнегрузинская историческая литература, с. 172. Приводимая легенда в Х-XI вв. была наиболее популярным контрдоводом против самодержавного византийского духовенства, отказывавшего грузинской церкви в праве на самостоятельность на том основании, что в Грузии не проповедовал ни один из ”святых апостолов”). Такого же взгляда придерживается и Г. А. Меликишвили. (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 31 и др.).

П. Ингороква в свое время писал, что в VIII в. абхазские племена, об этнической принадлежности которых автор тогда определенно не высказывался, еще не играли сколько-нибудь существенной роли в политической жизни Грузии и Кавказа и потому не могли быть упомянуты грузинским историком. (См.: Ингороква П. Леонти Мровели, грузинский историк VIII в., с. 114). Заметим, что это не совсем так. Впоследствии П. Ингороква признал аутентичность сведений Л. Мровели об абхазах, но уже как о якобы картвельских племенах, сыгравших решающую роль в образовании в VIII-IX вв. Абхазского (Западно-Грузинского) царства. (См.: Ингороква П. Георгий Мерчуле, с. 116-117. Критику этих взглядов П. Ингороква см.: Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии, с. 219-230; Бгажба X. С. Некоторые вопросы этнонимики Абхазии.- Труды Абхазского Ин-та языка, литературы и истории АН ГрузССР, 1956, т. XXVII, Сухуми).

Для истории происхождения абхазов сведение Л. Мровели может иметь лишь вспомогательное значение. Древнегрузинский автор руководствовался прежде всего актуальными для своего времени политическими задачами правителей объединенной Грузии и Абхазию считал ее составной частью.

119. Вставка. В XVIII в. в процессе создания коллегией ”ученых мужей” нового ”канонического” текста ”Картлис цховреба” был выработан ряд ”вставок” объемом от нескольких строк до нескольких страниц. (См.: Григолиа К. Г. Новая Картлис цховреба. Тбилиси, 1954, с. 215-217; Каухчишвили С. Г. Указ. соч., с. 030 и сл.).

Источником ”вставок” обычно был основной текст свода КЦ, а также другие письменные источники и устная традиция, по-своему трактовавшая исторические факты. Тексты ”вставок” иногда представляют собой также нечто вроде комментария к основному тексту летописей. Несмотря на свою краткость, ”вставки” нередко дают дополнительную информацию, достоверность которой - предмет специальных исследований.

Содержание комментируемой вставки легендарно, оно связано с определенными политическими тенденциями в Грузии в период жизни и деятельности Леонти Мровели.

120. Фостафор соответствует упоминаемому в армянской ”Географии” городу Фоспорон, расположенному в районе ”города Никопсис”, очевидно у ”рубежа Зихии”. (Еремян С. Т. Армения по ”Ашхарацуйц”, с. 101; Он же. Опыт реконструкции..., с. 263-264). Судя по грузинскому и армянскому источникам, Фостафор (Фоспорон) лежал на одном из перевальных путей, соединявших Закавказье с Северным Кавказом.

121. Цхуми-древнегрузинское название города Сухуми, к которому восходит современное название. (См.: Соловьев Л. Н. Диоскурия - Севастополис - Цхум.- Труды Абхазского гос. музея, 1947, вып. 1. Сухуми, с. 134, 140). В работе Леонти Мровели встречается лишь во вставках. Однако, судя по другим источникам (”Жизнеописание Вахтанга Горгасала”, XI в.), авторами вставки в данном случае были использованы не дошедшие до нас письменные источники, а также исторические предания.

По замечанию языковеда М. Калдани, топоним Цхуми происходит от сванского названия граба - ”цхум”. (См.: Меликишвили Г. А. К вопросу о древнейшем населении Грузии, Кавказа и Ближнего Востока. Тбилиси, 1965, с. 65-66 (на груз. яз.)).

122-122. Из Древнеармянской версии: ”В это время цари Картли Азук и Азмайэр призвали на помощь царей леков и овсов, братьев - Базука и Анбазука. И привели они с собой пачаников и джиков, дурдзуков и дидавков, и общая армия картлийцев пришла в одно место, вошли скрыто в страну Армянскую, покуда они [армяне] не были готовы [к бою], и полонили Ширак и Вананд до Басеайна и, вернувшись в Нахичеванскую низменность, забрали множество награбленного, и прошли ворота Фарисоса и спешно форсировали реку Кур, и пришли в Камбэч, разбили лагерь в местности у реки Иор [Иори]. Однако Смбат собрал армию армянскую, дошел с ней затем до реки Кур и отправил послов и говорил так: ”[Смерть] армян, коих убили вы, вам прощается, и все имущество, что награблено,- будь то вашим, но живых пленников, коими владеете вы,- этих верните”. Но те возгордились и жестоко ответили ему, что хотят вернуться за тем, чтобы и то [оставшееся] забрать. И услышав [это], Смбат перешел реку Кур и как лев обратился к нему. А царь овсский Базук просил поединка и погиб от его руки, пронзившей насквозь копьем поверх пояса. И брат его Анбазук обратился против него [Сумбата], и он также пал мертвым, и сказал [Сумбат]: ”Пусть будет это мщением за армянских жен и невинных младенцев, убиенных вашими руками”. И смешались с огромной силой друг с другом оба лагеря [противников] и до вечера с обеих сторон пало множество. И обрели поражение северяне и бежали”. (Абуладзе, с. 49-51).

Согласно армянской фольклорной традиции, зафиксированной в ”Истории Армении” Мовсеса Хоренаци, Сумбат Бивритиан (арм.- Смбат Бюрат) был воспитателем армянского царя Арташеса. Г. А. Меликишвили считает, что рассказ о военных событиях ”несомненно основан на армянской традиции... Возможно, летописец пользуется армянской устной традицией, которая является либо источником Хоренского... либо же сама возникла на базе данных ”Истории” Хоренского”. (Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 45).

В другом месте своего исследования Г. А. Меликишвили говорит более категорично: ”Грузинская летопись и о последующих событиях 70-80-х годов I в. полностью черпает свой рассказ из армянских традиций”. (Там же, с. 346, 347). Однако на этот счет еще в прошлом столетии было высказано мнение, к сожалению до сих пор не учитываемое исследователями. Так, В. Ф. Миллер писал: ”При всем несходстве в частностях армянского и грузинского рассказа нельзя сомневаться в том, что оба относятся к одним и тем же событиям. Оба занесли имя Смбата Бивритиана и Арташеса (Арташена), армянского царя, правившего именно в это время, т. е. в конце I и начале II в., так как Моисей Хоренский называет его современником Домициана, Нерона и Траяна; оба сообщают о вторжении северокавказских народов в Армению, о столкновении на берегу Куры, о победе армян. Оба упоминают далее о взятии грузинами (картлийцами.- Г. Ц.) в плен сына Арташесова Зарена (по Моисею Хоренскому - Зареха), его заключении в темнице и освобождении. Такие совпадения не могут быть случайными. Различие между армянским и грузинским рассказом зависит от того, что первый основан главным образом на народных песнях гохтенских певцов, причем последние вплели в него эпическое предание о прекрасной Сатиник и ее браке с Арташесом... Что же касается достоверности того и другого рассказа, то, конечно, грузинский заслуживает большего вероятия” и т. д. (Миллер В. Ф. Осетинские этюды, т. III, с. 27-28).

123-123. Азорк и Армазел, согласно Л. Мровели,- ”тринадцатые цари” Картли эпохи ”двоецарствия” (70-е годы I в. н. э.). Грузинская историческая традиция свидетельствует, что овсы в этот период занимали доминирующее место на Северном Кавказе и в прилегающих к нему областях: их цари Базук и Абазук (Амбазук) сумели привлечь на свою сторону для борьбы за интересы картлийских правителей и ”пачаников и джиков” (см. комм. 124). Присоединение также дурдзуков, леков и дидов создавало численное преимущество союзников перед собственно картлийским войском. Именно поэтому грузинский хронист, как заметил еще В. Ф. Миллер, не скрыл значения помощи, оказанной картлийцам их северными союзниками, особенно оссами. ”В рассказе заметно, что оссы с их двумя царями-великанами играли важную роль, отодвигая на задний план грузинских (картлийских.- Г. Ц.) царей”. (Миллер В. Ф. Указ. соч., с. 28) (см. описание войны в тексте, а также комм. 122). Наконец, отметим, что имена овсских царей Базук и Амбазук, как это установил В. Ф. Миллер, чисто осетинского происхождения: Базук - по-осетински значит ”плечевая часть руки до локтя”; Амбазук - ”равноплечий” . (Там же, с. 25; Андроникашвили М. К. Указ. соч., с. 61, 424 и др.). Здесь мы имеем тот случай, когда лингвистическое происхождение имени может определить этническое происхождение его носителя (ср. комм. 94).

124-124. ”Пачаниками” Л. Мровели называет печенегов, впоследствии вытесненных с Северного Кавказа кипчаками. Автор нашей хроники, может быть, пользовался устными или не дошедшими до нас письменными сведениями о печенегах, впоследствии сравнительно полно зафиксированными другим историком XI в., Джуаншером. (Анчабадзе 3. В. Кипчаки Северного Кавказа по данным грузинских летописей XI-XIV вв., с. 115-117; см. также: Лавров Л. В.. Карачай и Балкария до 30-х годов XIX в., с. 71-72). Здесь дается, по существу, первое упоминание о джиках как военных союзниках иберов (см. комм. 106), что свидетельствует о том, как представляло грузинское общество времен Л. Мровели место предков адыгских племен во внешнеполитических мероприятиях картлийских правителей.

Судя по дошедшим до нас литературным источникам, Л. Мровели в данном случае не прибегал к каким-либо иноземным источникам, а пользовался местной исторической традицией. Свидетельство Мровели об участии джиков в походе в юго-западные области Закавказья может способствовать объяснению наличия в Западной Грузии топонимов адыгского происхождения. (Ср.: Цулая Г. В. Указ. соч., с. 125-127).

125-125. Перечисленные в данном контексте области Ширакуани (совр. Баш-Шарагял), Вананди (соответствует примерно области совр. Карса), Багреван (совр. Алашкертская долина), Басиани (совр. Фасинлер), Дашти (совр. Мильская степь, наиболее раннее название ”Гаргарейская равнина”) (Еремян С. Т. Армения по ”Ашхарацуйц”, с. 44) и Нахичеван представляли собой часть Южного и Юго-Западного Закавказья. Область Парисоса (с одноименным центром, совр. Калакент) (Еремян С. Т. Армения по ”Ашхарацуйц”, с. 88) являлась частью исторической территории Кавказской Албании. В VI-VII вв. входила в состав Арцаха (часть Нагорной Албании). Еще в Х в. была основательно арменизована. (Новосельцев А. П. Указ. соч., с. 46). Маршрут упоминаемой в работе Мровели ”дороги Парисоса” неясен. Это был, очевидно, один из путей, ведущих из Закавказья на Северный Кавказ через Камбечоани (античная Камбисена, см. комм. 126), судя по тому, что войско армян именно здесь настигло овсов, леков, дурдзуков, ”пачаников”, джиков и дидоев.

126. Левобережная Картли являлась для алан и иберов наиболее безопасным местом. (Хоренаци также свидетельствует о том, что войска алан и иберов располагались ”на северном берегу Куры” (История Армении, гл. II)). Ср. свидетельство Мовсеса Хоренаци о том, что аланы в войне против Армении ”привлекли на свою сторону почти половину Иверии”. (Там же). Грузинская хроника также говорит о раздвоенности Картли. (См.: КЦ, с. 35, 43).

Таким образом, становится очевидным, что аланы в данном случае могли быть использованы правителями левобережной Иберии ”не только для нанесения поражения Армении, но и для укрепления своих пошатнувшихся позиций внутри страны, для господства над отпавшей правобережной Картли”. (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 348).

Камбечоани - область в нижнем течении р. Иори. Страбон говорит о Камбисене-Камбечоани как о местности, где ”армяне граничат одновременно с иберийцами и албанами”. (Страбон. География, с. 475).

127-127. Г. А. Меликишвили пишет, что заточение армянского царевича именно в Дарьяльской крепости ”должно служить подтверждением указаний ”Картлис цховреба” о наличии в эту эпоху прочного союза между Иберией и объединением аланских племен”. (Меликишвили Г. А. Указ. соч., с. 350). Это же событие лаконично описано и в ”Истории Армении” М. Хоренаци: ”Царь Иверский... заключив Зареха (груз. Зарен.- Г. Ц.) в оковы, бросил в темницу на Кавказе”. (См.: Мовсей Хоренаци. История Армении, с. 102-103).

Свидетельство Л. Мровели (или его источника) является косвенным подтверждением ведущей роли Картли в этом союзе. Ее правители отвергли требование овсов (алан) мстить армянам ”за смерть царя своего”. Более того, картлийцы использовали пленного царевича в своих целях: они вернули его армянам при условии территориальной компенсации.

128. Из Древнеармянской версии: ”Затем воцарился внук его [Фарсмана] Амазасп, муж отважный и воинственный. В эту пору явились большие полчища овсов по Двалетскому пути и стали на [берегу] реки Леаха [Лиахви] восемь дней, передохнули и затем вернулись, став вокруг города Мцхета. Тогда Амазасп вышел с шестнадцатью тысячами всадников и двадцатью тысячами пеших [воинов] и стал воевать против них метанием стрел издали, Он сам поразил метанием стрел отборных рослых пятнадцать мужей. И на второй день свалил мужа одного овса по имени Ханнахва [груз.- Хуанхуа] и рассек его тело: а на другой день преумножилось войско картлийцев, и вступили в схватку, и поразили овсов, и помер царь их. Оставшиеся [овсы] удалились в свою страну. На второй год Амазасп привел войско армян, и перевалили за горы против овсов, полонили всю их страну и вернулись восвояси”. (Абуладзе, с. 59-60).

Амазасп, согласно хронике Л. Мровели,- 18-й царь Картли, современник Шапура I Сасанида (242-272). В связи с рассказом об Амазаспе обращает внимание косвенное указание на активизацию овсов (алан) в III в. н. э. на Северном Кавказе.

129. Двалетский путь был одним из тех, которые соединяли Северный Кавказ с Картли через земли овсов. В труде Мровели он упомянут дважды и каждый раз в связи с Овсети. Это обстоятельство должно свидетельствовать о том, что двалы, этническое происхождение которых до сих пор является спорным, (Наиболее полную сводку исторических свидетельств о племени двалов и их научную характеристику см.: Гамрекели В. Н. Двалы и Двалетия в I-XV вв. Тбилиси, 1961; Волкова Н. Г. Указ. соч., с. 113-116 и др.), находились в тесном контакте с древнеосетинскими племенами, оказавшими несомненное влияние на их генезис.

130-130. По подсчету Г. А. Меликишвили, время правления картлий-ского царя Аспагура падает на начало IV в. (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 62). В таком случае древнегрузинский летописец допускает несоответствие имен: под армянским царем Косаро надо предполагать наверняка Хосрова II, правившего Арменией в 330- 338 гг., (См.: История армянского народа, т. I. Ереван, 1951, с. 72), его современником в Картли был первый христианский царь Мирван III.

События, описываемые Л. Мровели, известны и по другим источникам. О них, в частности, говорит древнеармянский историк Фавстос Бузанд. (См.: Фавстос Бузанд. История Армении/ Перевод с древнеармянского М. А. Геворгяна. Ереван, 1953, с. 17-18). Но грузинский летописец дает очень важные дополнительные сведения об активном участии северокавказских племен алан-овсов, дагестанцев-леков и, очевидно, других, ретроспективно называемых хронистом ”хазарами”. Участие этих племен было организовано грузинскими правителями, опытными в использовании северокавказских наемников. Роль последних, вероятно, была решающей в победе армян и картлийцев в войне с могущественными Сасанидами. Об этом должно говорить то, что оставшиеся без северокавказских союзников армяне и картлийцы были разбиты персами. Картлийским правителям пришлось срочно снарядить дипломатическую миссию (по словам Л. Мровели, самого царя Аспагура!) в Овсетию, ”дабы привести войско из Овсети”. Но миссия эта, согласно хронике, не имела успеха. Все планы по обороне Картли были расстроены, что не могло не повлиять на положение дел в Армении.

131-131. Отсюда и начинает Мровели историю воцарения в Картли незаконного сына персидского царя Касре (в Персии в это время правил Шапух II) Мириана, по-персидски именуемого Михраном. Последнего картлийцы ”выпросили” у персидского правителя себе в цари и для придания ему права на картлийский престол женили его на дочери Аспагура. Весь этот рассказ носит характер исторического предания, согласно которому правители Ирана стремились к установлению своего господства в Картли, чтобы успешнее контролировать действия народов Северного Кавказа.

132-132. В IV в. н. э. Картли вступает в новую полосу социально-экономического развития. В 30-х годах царь Мириан, а вслед за ним и значительная часть растущей феодальной аристократии принимают христианство и объявляют его государственной религией. Это обстоятельство способствовало дальнейшей этнической консолидации населения Грузии и активизации внешнеполитических акций местных правителей. Именно об этом должно свидетельствовать сообщение Леонти Мровели (или его источника), что Мириан ”царствовал” в Сомхити, Ране, Эрети, Мовакане и Эгриси.

Однако в начальный период царствования малолетнего Мириана (Л. Мровели говорит, что Мириан III вступил на престол в семилетнем возрасте, а христианство принял ”в пору старости своей”) в Картли, по словам летописца, сильно было влияние Ирана. В различных пунктах страны были расположены персидские гарнизоны во главе с шахскими наместниками. Им поручалась ”защита городов и ворот”. Под последними надо понимать северо-кавказские перевальные пути. Усиление влияния Ирана в Картли давало Сасанидам возможность укреплять собственные позиции на Северном Кавказе. Не случайно, что после утверждения своих ставленников в Картли, пишет Л. Мровели, персидский ”царь двинулся и забрал все ущелья кавкасианов” (очевидно, население горной Иберии), ”учредил всюду [своих] мтаваров и повелел им... дабы воевали против хазар”.

Мы не имеем оснований отрицать достоверность этих сведений, в период. жизни древнегрузинского летописца бытовавших, вероятно, в устной форме или почерпнутых им из не дошедших до нас более ранних письменных источников. Сведение Л. Мровели подтверждается также и армянским автором М. Каганкатваци. По его словам, Шапур II Сасанид собрал большое войско, в том числе картлийцев и ”двенадцатиязычное” население (Северного) Кавказа, и двинулся против хлынувших с севера ”хазар”. Л. С. Давлианидзе пришла к выводу, ”что в IV в. на самом деле велись жестокие бои с некоторыми племенами Северного Кавказа, а летописцы последующих времен приписали их хазарам”. (Давлианидзе Л. С. К толкованию одного сообщения Леонти Мровели.- В кн.: Грузинское источниковедение, т. IV. Тбилиси, 1973, с. 7 и сл. (на груз. яз.)).

133-133. Торжество христианства в Картли при Мириане III было закономерным этапом в развитии новой феодальной формации. В это же время миссионеры из Картлийского царства активизируют пропаганду христианства среди соседних горных племен. Деятельность миссионеров среди леков нередко исключала мирные отношения между Картли и обращаемыми племенами. Всякое сопротивление обращаемых расценивалось как отступление от веры и предательство по отношению к ”просвещенному царю”. Судя по словам Л. Мровели, леки призвали на помощь ”хазар”, под которыми следует подразумевать кочевников предкавказских степей. Успеху картлийцев способствовали, во-первых, централизованная власть, которая сравнительно легко могла справиться с разрозненными горскими племенами, жившими в условиях первобытнообщинного строя, и, во-вторых, невмешательством Римской империи, где в этот период христианство также побеждало. Картли объективно становилась форпостом и союзником Рима на Северном Кавказе в борьбе против гегемонии Персии в этом регионе.

134-134. В период жизни и деятельности Леонти Мровели еще была жива память о значительном иранском влиянии в Картли во время правления Мириана III. Л.Мровели вкладывает в уста своего героя слова: ”В правление мне была пожалована страна чужая”. Как составная часть государства Сасанидов Картли рассматривалась лишь при Шапуре I (ум. 272 г.). В период же правления в Картли Мириана III страна взяла решительную антииранскую ориентацию . (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 40, 392).

В конечном счете слова Мровели четко свидетельствуют о месте Картли в борьбе Ирана против угрозы со стороны северных кочевников, и именно с этим обстоятельством древнегрузинский историк связывает политические интересы персов в отношении Восточной Грузии.

* * *

Подводя итоги нашим комментариям, нельзя не заметить, как тесно и уверенно увязывает автор ”Жизни картлийских царей” историю Грузии с народами Северного Кавказа, с одной стороны, а с другой - со странами Передней Азии. По справедливому убеждению грузинского хрониста, на стыке этих двух регионов формировалась древнегрузинская народность, ее государственность и ее культурно-политическое самосознание. Начиная свое повествование с ”происхождения” народов Кавказа и не сомневаясь в их генеалогической общности, хронист стремится показать - и в целом ряде случаев довольно умело - связь их исторических судеб с мировыми событиями древности.

Под фольклорно-мифологическими наслоениями в труде Леонти Мровели почти шаг за шагом прослеживаются пути формирования и ранние этапы развития древнегруэинского этноса, что им ставится порой в прямую зависимость от истории народов Северного Кавказа, при ртом часто даются объективные сведения об интеграции отдельных их групп с порубежными с ними восточногрузинскими племенами; дополняются сведения иноземных авторов о различных исторических событиях; приводятся подробности по исторической географии и локализации отдельных племен и т. д.

Основными движущими силами начального периода истории Грузии Леонти Мровели, очевидно, следуя своему литературному источнику, считает по-своему им трактуемые внутренние пребразования (”деятельность” этнархов и т. д.). Важное место отведено политическим, этническим и культурным изменениям, связанным с нашествием скифов (через Кавказ) в Закавказье и Переднюю Азию, распространением эллинизма. В русле этого исторического процесса, по представлениям Мровели, возникли, с одной стороны, различные этнические образования Северного Кавказа и Дагестана, а с другой - было положено начало территориальной целостности и новому этапу культурно-политического развития Грузии в целом.

Автор хроники ничуть не затушевывает возникавших между отдельными кавказскими племенами противоречий; напротив, он постоянно подчеркивает борьбу правителей Грузии против вторжений воинственных насельников Северного Кавказа; но вместе с тем в хронике чувствуется непрерывная тенденция противостояния Грузии иноземным завоевателям в единстве с другими народами Кавказа. Объективная ценность всех этих рассуждении Леонти Мровели заключается в том, что им использованы сведения недошедших до нас письменных источников, в принципе подтверждающих свидетельства материалов иного характера (археологических, этнографических, фольклорных, языковых, ономастических).

”Жизнь картлийских царей”, этот своеобразный памятник древнегрузинской литературы,- один из ценных и необходимых источников для освещения исторического прошлого народов нашей Родины.

 

На титульную страницу >>>

На главную страницу >>>